Ад в тихой обители

Патрик встал, осторожно пригнувшись под оконным люком, из которого, изловчившись, можно было разглядеть соборный шпиль. В мозгах Патрика сверкнула мысль — собор! Что-то о нем… Ага, тысячелетие! На Пасху ожидается тысячелетний юбилей собора в Комптоне. Не мешкая, дать анонс с яркими штрихами планируемых праздничных церемоний. Шикарный случай для спецвыпуска! Он уже видел бегущие из-под типографского вала свежие оттиски с крупными броскими заголовками. «Труды и дни средневекового монаха», «Аббат — его авторитет, его ответственность»… Про это с энтузиазмом возьмется написать декан. «Мерный ход десяти столетий»… Найти кого-нибудь, кто настрочит о башенных курантах; дескать, старейшие в Британии. «Господня звонница»… Тут без проблем: беседа репортера с одним из братства звонарей, что вечерами попивают пивко в таверне «Колокол». И непременно насчет гибели монастыря в эпоху Реформации (наверняка ведь разгромили-то?) — «Черный столб ужаса над пеплом сожженной обители». Отлично, отлично! Потом, конечно, нравственный упадок в начале прошлого века: какой-нибудь декан, пристроивший возле себя на теплые местечки больше десятка родственников, — «Коррупция в древнем соборе Комптона». Пусть жестковато, зато моралистам нонконформистских сект прочесть будет приятно. У «Графтон Меркюри» позиция широкой веротерпимости, страницы «Графтон Меркюри» предложат нечто интересное и близкое для каждого. Гордо откинув голову, Патрик забыл про специфику чердачного интерьера и больно треснулся затылком о косую балку. Дважды чертыхнувшись, редактор взглянул на часы: почти полпятого. Может, сходить в собор к декану, попросить его поразмыслить насчет темы направляющей и организующей роли аббатства в царствование Эдуарда Исповедника? Дорога идет как раз мимо дверей скромного углового домика Энн Герберт. И кстати, приближается время для чашечки чая.

Офис столичного юриста Арчибальда Мэтлока-Робинсона по всем параметрам значительно превосходил кабинет редактора «Графтон Меркюри». Бюро мистера Мэтлока занимало третий этаж прекрасного старинного дома на Чансери-лейн, близ Королевского верховного суда. Стены здесь радовали глаз экспозицией гравюр, представлявших адвокатуру различных эпох. Тут были адвокаты с необычайно длинными писчими перьями и адвокаты с необыкновенно пухлыми щеками, адвокаты с феноменально крупными носами и адвокаты с поразительно толстыми животами. В верхнем ряду портретной галереи этих бандитов удалось даже разглядеть одного, на чью шею надели исключительно крепкую веревку за его преступления против человечества. Сюжет доставил удовольствие Пауэрскорту.

— Я к вам по поводу завещания, — обратился он к хозяину кабинета, — завещания священника Чарльза Джона Уитни Юстаса.

Арчибальд Мэтлок внешне совсем не походил на героев висевших вокруг гравюр: неприметного роста, в неприметном темно-сером костюме, с неприметным темно-синим галстуком. Наиболее выразительно смотрелись волосы, точнее, их отсутствие — мистер Арчибальд Мэтлок был абсолютно лыс. Манера то и дело потирать голову выглядела как желание проверить, не отросла ли вдруг утраченная шевелюра.

— У нас, лорд Пауэрскорт, не принято обсуждать завещания клиентов с кем бы то ни было, невзирая на степень общественного положения интересующихся. Хотя в особых случаях некие отступления от правил допустимы, — бросил юрист со снисходительной улыбкой.

— Прошу прощения, — улыбнулся в ответ Пауэрскорт, — я не пояснил, что при мне официальное письмо от мистера Оливера Дрейка, поверенного в Комптоне, душеприказчика скончавшегося мистера Юстаса.

Отодвинув пару изящных стаканчиков, Мэтлок развернул письменный запрос.

— Так-так. Вы же известный детектив, лорд Пауэрскорт. Не скажете ли мне, что вызвало беспокойство относительно этого завещания?

Детектив едва удержался от реплики, что не привык обсуждать дела клиентов с кем бы то ни было, невзирая на степень их облысения.

— Беспокойство действительно присутствует, — ответил он. — Дело в том, что обнаружилось три варианта завещания.

— Три? — недоверчиво протянул Мэтлок. — О случаях с двумя мне слышать доводилось, но три! А правда ли, что мистер Юстас являлся одним из богатейших людей Англии? Что-то на эту тему в прессе обсуждалось, но я не доверяю газетной болтовне.

— Думаю, правда, — сказал сыщик, внезапно ощутив на себе взгляд центрального персонажа с той гравюры, где адвокат перед алчно притихшей компанией зачитывал длиннейший список, озаглавленный ясно различимым словом «Завещание». — Вы оказали бы мне большую любезность, мистер Мэтлок, если бы вспомнили всю процедуру оформления документа для Джона Юстаса. Я имею в виду не машинописную копию, а оригинал.

Арчибальд Мэтлок неторопливо прошелся к массивному буфету у задней стены.

— Мы обязательно снимаем копии со всех проходящих через наши руки завещаний, после чего оригиналы запираются в подвальном сейфе. Я позабочусь, чтобы нужные бумаги доставили сюда.