Ада Даллас

Однако ничего похожего я не испытывал.

Наоборот, мне было неприятно. Я помнил выражение ее лица и ее голос, когда она сказала: «Кто, по-твоему, удержал определенных людей от поездки в Сент-Питерс, когда ты там громил всех и вся?»

Нет, нет, нельзя поддаваться на ее уловки! Я знаю, что нужно делать, и я это сделаю.

Мы договорились с Джексоном, что встретимся в конце недели.

Стив Джексон

На следующий день, передав в вечернем бюллетене телевизионных новостей сообщение о Бланш Джеймисон, я отправился в Батон-Руж, чтобы после встречи с Адой повидать Роберта Янси. Вряд ли он так сразу и капитулирует, и потому я хотел предупредить Аду, что ей пока ничего не угрожает. Возможно, она понимала это и без моего предупреждения, но нависшая угроза могла встревожить ее, вызвать опасение, что я перестараюсь и, разоблачая Янси, невольно подведу и ее. Я собирался рассказать Аде о своих подлинных намерениях и попросить ее не беспокоиться. Я понимал, на какой риск иду: стоило ей передать наш разговор Янси, и все мои планы будут сорваны.

Маленькая секретарша Ады (принятая на эту работу, наверно, за свою непривлекательность) зло посмотрела на меня, когда я появился в приемной, и совсем ощетинилась, когда по внутреннему телефону получила распоряжение пропустить меня к губернатору.

Ада, как всегда, держалась спокойно, и, как всегда в ее присутствии, я почувствовал какое-то напряжение и неловкость, словно я провинился перед ней, а она милостиво меня прощает.

Я рассказал, что привело меня к ней.

— Я не хочу, чтобы ты беспокоилась, — заключил я.

— Ты думаешь, я и в самом деле беспокоюсь? — улыбнулась она.

— Не знаю… — Я помолчал. — Буду признателен, если ты ничего не… — Я не закончил фразы.

— Я ничего ему не скажу.

Я поднялся на этаж выше, в кабинет Янси. Меня сразу же пропустили к нему.

Я почти не сомневался, что он смотрел телепередачу, основательно струсил и обязательно захочет выяснить, как далеко заходит моя осведомленность.

Янси сидел за столом, делая вид, что поглощен составлением какой-то бумаги; его русые волосы были тщательно расчесаны на пробор.

— Минуточку, — холодно сказал он, потом быстро поднял взгляд, и хохот его металлом загромыхал по комнате: — Носите его так, чтобы побыстрее выхватить, да?

Губы его искривились в ухмылке, когда он заметил, что револьвер при мне. А меня поразило его лицо: постаревшее, уже не гладкое, как прежде, а изрытое морщинами от постоянного внутреннего напряжения.

— Вот именно, — с напускной небрежностью ответил я, чувствуя, что краснею.

— Что вам нужно? — сухо осведомился Янси, сверля меня тяжелым взглядом.

— Вы смотрели мою программу вчера вечером?

— Возможно, смотрел, возможно, нет. А в чем дело?

Он не спускал с меня глаз, как затравленный, но все еще смертельно опасный зверь.

— Вы слышали сообщение о Бланш Джеймисон?

Я должен был признать про себя, что выдержки ему не занимать: ни один мускул не дрогнул на его лице.

— Не помню. Я слишком внимательно слушал вашу песню о… портфеле.

— Я упомянул в своей программе, что найденный в Мобиле скелет принадлежал Бланш Джеймисон — хозяйке тамошнего дома терпимости.

Янси пожал плечами. Как мастерски он владел собой — даже не находил нужным протестовать!

— Никогда о ней не слышал. Ну, а теперь к делу. Зачем вы пришли?

— Хочу предложить сделку.

— А я-то считал, что вы боитесь всяких сделок как черт ладана.

— На этот раз не боюсь.

— Вероятно, что-то очень уж интересное. — Он натянуто улыбнулся. — Что же именно? — В голосе зазвучал металл.

— Я хочу, чтобы вы ушли в отставку.

Янси начал смеяться.

— Если вы согласитесь уйти в отставку, я ни единым оловом не стану упоминать в своих программах ни о Бланш Джеймисон, ни о виновниках ее смерти.

Янси перестал смеяться.

— А если уж я начну приводить кое-какие подробности, то буду вынужден сообщить вот что…

И я рассказал то, что мне в свое время сообщила Ада.

На этот раз смех Янси прозвучал явно натянуто.

— Только попытайтесь… Попробуйте — и немедленно окажетесь в тюрьме. Попытайтесь, и тогда вам долго, очень долго не видать света белого. Попробуйте!

— Я говорю вполне серьезно, и перестаньте грозить. У меня есть все необходимые доказательства.

Смех стих.

— И вы считаете, что кто-нибудь согласится выслушать подобный вздор?

— То, чем я располагаю, заставит выслушать.

— Что? — вырвалось у него, как пуля.

— Скоро сами убедитесь, если не захотите заключить сделку.

— Вы псих. Попробуйте выступить с этой чепухой — и мне придется посылать вам рождественский подарок прямо в тюрьму. Мне придется это делать двадцать лет подряд.

— Что ж, если так… — Я направился к двери. — Не пропускайте моих программ.

Я покинул кабинет Янси, спустился по широким белым ступеням, прошел через зеленый сад мимо бронзового богоподобного Лонга и нашел свою машину. Уже сидя в ней, я взглянул через ветровое стекло на белую башню Капитолия, закрывавшую чуть ли не полнеба. Потом я вывел машину со стоянки и направился в Новый Орлеан.

Откровенно говоря, никаких доказательств у меня не было, про преступление я знал лишь со слов Ады, но воспользоваться ее откровенностью не хотел.