Адам и Ева

Ну, так и есть.
Когда поносит смертный солнца блеск,
Когда он дерзко звезды отрицает,
Когда он спорит с целым мирозданьем,
Когда несуществующим считает
Все то, что непохоже на него,
Когда ему позволено равнять
Великое с ничтожным, — что ж, тогда
Один лишь шаг — и он с пути собьется,
С пути, который Бог предначертал.

Сатанаил.

САТАНАИЛ

А почему он не спешит за мной?
Ах, он мораль, как водится, читает.
А проповедника отвлечь от жертвы —
Увы, тяжелый труд. Му! Му! Му! Му!

ГАВРИИЛ

Кто там мычит? Опять ты здесь торчишь,
Дракон проклятый, ненасытный червь?
Ведь я уж изрубил тебя в куски
Тончайшие, как слюдяные брызги.
Хоть кровь твоя взята из бочки ночи,
Они могли бы послужить окном.
И тело, на котором груз вины,
Мало для всех тебя достойных казней.

САТАНАИЛ

Му! Му!

Уходит.

ГАВРИИЛ

Эй, погоди! — Сюда, Адам!
Жена твоя избегла страшных бед.

Уходит.

ЕВА

Глядел так строго этот странный бог,
Грехом каким-то смертным угрожая.
Не понимаю я, что это значит.
Что значит смерть? Что означает грех?
Но взгляд его — смесь брани с состраданьем
В количествах, каких я и не знала,
Сомнений у меня не оставляет,
Что яблоко — непослушанья суть.
Теперь уж до него я доберусь!
Как низко яблоня склоняет ветви —
Под тяжестью — чего? — своей цены?
Или под тяжестью пренебреженья?
Румянец — словно пурпур уходящий
Заката, что окрашивает воздух.
Волшебное вливается звучанье
Из уха внутрь, на волю отпуская
Значений череду, давно знакомых.
Благоуханье мякоти созревшей,
И сладость, и какой-то привкус горький,
Который слаще радости любой,
Все это чувствам ясно говорит:
Из тысячи плодов, что я рвала,
Лишь этот — королевский. Злая змейка.

Срывает яблоко.

Какое чувство. Но оно пока
Ничем не разрешилось. Это весть
Моей душе. Но я еще не знаю,
Как понимать ее. А тело страждет.
Но яблоко страданье утолит
И на вопрос души оно ответит.
Едва рука моя плода коснулась,
Я поняла, хоть мне и было страшно,
Что я его сорву и буду есть.

Вгрызается в яблоко. Солнце содрогается.

Да, это надо было испытать.
Я совершила то, что захотела:
Не самое прекрасное, быть может,
Но самое великое из дел.

Адам.

АДАМ

Ты здесь.

ЕВА

Я здесь.

АДАМ

Ты здесь, как и всегда.

ЕВА

Но разве я «как и всегда» сказала?

АДАМ

Я от волненья даже побледнел.

ЕВА

Ты волновался за меня?

АДАМ