УКАЗАТЕЛЬ РЕАЛИЙ И СОКРАЩЕНИЙ:
ССНМ — Союз свободной немецкой молодежи, официальная молодежная организация в ГДР.
Югендвайе — праздник «посвящения в юношество», вхождения во взрослую жизнь; светский ритуал, возникший в ГДР в противовес таким религиозным обрядам, как конфирмация в протестантских общинах и первое причастие в католической церкви.
СЕПГ — Социалистическая единая партия Германии, правящая партия ГДР. Учреждена в апреле 1946 года.
ННА — Национальная народная армия, вооруженные силы ГДР.
ЛДПГ — Либерально-демократическая партия Германии, Либеральная партия ГДР, учрежденная в 1948 году.
Баутцен — крупнейшая политическая тюрьма в ГДР, так называемая «Тюрьма Штази», в которой содержались политические заключенные. Находилась в Саксонии. Закрыта в 1992 году.
ПОСЛЕСЛОВИЕ АВТОРА К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ
В начале октября 2001 года в Венгрии вышел перевод «Тридцати трех мгновений счастья», Гете-Институт пригласил меня в эту страну, и я познакомился с переводчицей Лидией Надори. На презентацию сборника пришло много народа, заглянул и Имре Кертес, дав книге и переводу свое благословение.
На следующий день я встречался с режиссером Петером Бачо и членами его группы. Бачо — автор фильма «Свидетель», одного из наиболее важных и популярных венгерских фильмов, — спросил меня, не мог бы я написать сценарий для его будущей картины; центральным персонажем должен был стать портной из провинциального восточногерманского городка, который в августе 1989 года вместе с женой оказывается на Балатоне. В памяти режиссера от этих дней остались прежде всего вереницы «трабантов» и «вартбургов», которые их восточногерманские владельцы побросали на озере во время бегства на Запад.
Мне понравилась идея с портным. Но мне не представлялось возможным написать сценарий и не хотелось прерывать работу над рукописью романа «Новые жизни»[3]. Однако я с удовольствием согласился просмотреть сценарий, если и когда он будет написан.
Несколько недель или месяцев спустя мне передали повторную просьбу Бачо, я отказался — но затем случилось нечто странное: только я повесил трубку и собрался продолжать работу, как сам загорелся этой идеей.
В предложенном материале меня вдруг заинтересовала возможность выбора, возникшая в Венгрии в 1989 году, — выбора, которого до этого у восточных немцев не было, а вскоре после этого не осталось ни у кого.
С другой стороны, меня заинтересовала возможность столкнуть друг с другом различные представления о работе.
Я быстро понял, что жена портного попросит своего западного любовника остаться еще ненадолго (что покажется ему невозможным из-за необходимости вернуться на работу), потому что она наслаждается промежуточностью положения, хочет продлить отпуск и, возможно, сделает выбор в пользу венгра, а не в пользу восточного или западного немца.