Адаптация

Не смешите, это ещё глупее варианта с подставной изменой. Хотя, почему с подставной?

Так, проехали.

И что делать? А понятия не имею!

Вот тогда-то меня начали посещать первые признаки паники. Я не видела выхода и мыслями постоянно возвращалась к тому, что предложил Парфен – к побегу. Ведь это проще всего.

Но это не выход, не выход!

Но что ещё делать?

Оказалось, я довольно легко готова сдаться. Не ожидала от себя.

Вечером, когда я привычно сидела на крыльце и бездумно пялилась в гущу леса, он мне позвонил – экран открылся примерно в полуметре напротив лица, как будто мы по-настоящему смотрели друг другу в глаза.

И он сразу понял, что я в отчаянии.

- Айка… ты осунулась. Плохо спишь?

- Ты тоже весь серый и мятый.

Так и было. Он тоже выглядел не фонтан.

- Надоело смотреть на реликвии гудронцев, которые давно уже не интересны даже им самим. Так, волочатся по старой памяти хвостом, а ценность свою давно потеряли. Всё моё сопровождение понимает – это фарс, пустая трата времени.

Он рассказал, как они посещали какое-то озеро «самое прозрачное» в мире. Вероятно, так и было сто тыщ лет назад, потому что сейчас его тёмная, практически непрозрачная поверхность отражала, как зеркало.

Потом он замолчал.

- Развернись, пожалуйста, - вдруг попросил, смотря мне за спину. Я оглянулась - дверь.

- Хочешь увидеть лес? Пожалуйста, - я развернулась спиной к чаще леса. До ближайших деревьев от этого места всего десяток метров.

- В этом лесу живут наши предки, - торжественным голосом заявил Парфен.

- Какие?

- Дикие.

- Дикие?

- Сейчас.

Он исчез и вскоре на экране запустился ролик. Не знаю, кто снимал, но действие происходило в лесу и, похоже, в том самом, что располагался за моей спиной. День. Сквозь листву проникают одинокие лучи солнца. Парфен в чёрном комбинезоне, который и правда прекрасно облегает, на корточках сидит на толстой ветке дерева, покачивающейся в нескольких метрах над землёй, и к чему-то прислушивается. Потом поднимает руку, показывая четыре пальца.

Камера быстро смещается вниз. На протоптанную тропинку, которую даже я различила среди зелени, неторопливо выплывают, иначе не скажешь, четыре зверя. Ближе всего они походили, думаю, на тигров, ну или леопардов, я в них не особо разбираюсь.

Но вот раскраска… точно тигриная. Бежевая шкура с полосами, по крайней мере, на морде, не могла не напоминать кисейцев. А лапы у них белые, как будто они в носках – тоже своеобразные перчатки.

Однако хвосты, мощные челюсти и торчащие клыки не могли не убедить меня, что это все-таки животные, кстати, очень похожие на тех хищников, которых я повстречала у дикарей и долго рассматривала, сидя на верхушке бревна.

Тем временем Парфен на ролике закричал и привстал, собираясь прыгать вниз и…

Ролик резко прервался, на экране снова появилось лицо Парфена, такое невозмутимое, что сразу стало понятно – пытается убедить, будто ничего лишнего мне не показал.

- И что там дальше? – поинтересовалась я.

- Да так, ничего, - честно-честно ответил он.

- Да конечно! Ты спрыгнул вниз! И не вздумай сейчас имитировать неполадки связи и отключаться!

Он задумался.

- Хорошая идея, кстати…

- Поздно! Так что в ролике дальше?

- Ты меня видишь, правда? Я живой и невредимый. Значит, никто не умер, никого не покалечили, просто мы иногда, ну…

- Неужто превращаетесь в оборотней? – похолодевшими губами спросила я. Нет, это был бы перебор. Но почему, чёрт возьми, нет?

- Не, это ты загнула, - он закатил глаза. – Никто не может так кардинально менять облик, мы же не свободная материя, мы постоянны.

- Ладно. Так что тогда?

- Просто мы иногда… общаемся с ними. С предками.

- Как? Они разговаривают?

- Нет, конечно, они же неразумные.

- А почему предки?

- Долгая история, хочешь послушать?

Ну нет, меня так просто не проведешь.

- В другой раз. Так каким образом вы общаетесь?

Он улыбнулся и больше не стал увиливать.

- Бывает, дразним их и удираем. Иногда немножко дерёмся.

- Вы?! С ними?!

- Ты на вечере гудронцев видела таких псевдо-хомеров, в огромных очках и жилетках, увешенных всякими приборами? У которых за спиной рюкзаки с разной дребеденью, которая им нужна для поддержания связей?

- Да. Мизо показывала.

- Этот народ настолько привязал себя к цивилизации, к датчикам, связи и автоматике, что они просто как младенцы становятся, когда всё это пропадает. Думаю, если бы в зале с них всё это обмундирование сняли, они бы и до комнаты своей не дошли. А если с них всё снять и дать в руки… ну не знаю, сырые овощи, они умрут с голоду, но не смогут их даже очистить, не то что приготовить. Понимаешь? Они сами себя сделали совершенно беспомощными, чрезмерно положившись на цивилизацию. Кисейцы не такие. Мы поддерживаем в себе нечто первобытное, учимся не зависеть от цивилизации больше, чем нужно для удобства. В нашем клане считается, что мужчины должны уметь быть дикарями.

Я невольно облизнулась. Да уж, эта идея мне нравится.

- И у нас есть нечто вроде посвящения. Игры с предками.

- Ты напал один на четверых?