Читаем Адаптация к взрослой жизни полностью

‒ А чё, прикольно? ‒ заинтересовался Витька. ‒ Ты знаешь, где тут хорошо гонят?

‒ Тут только она хорошо гонит, ‒ усмехнулась Саша. ‒ Лучше ляг, проспись, не ищи приключений на жопу.

‒ У меня жопка маленькая, не то что у некоторых! ‒ воскликнула Вера, звонко шлепнув по заднице Сашу.

‒ Ай, ты чё делаешь, сучка! ‒ огрызнулась Саша и собралась было дать сдачи, но Вера ловко отпрыгнула и плюхнулась на табуретку, задев стол и разбрызгав чай:

‒ Не сердись, сестричка, это я любя, ‒ весело сообщила она. – Я искренне завидую вашим формам. Мне бы Светины сиськи и твою жопку, и была бы я королева красоты. ‒ Она все-таки хлебнула чаю из первой попавшейся кружки, слегка поморщилась, будто там был уксус, и продолжила: ‒ Самогон толковый на Чапаева делают, третий дом от угла. Пьется мягко, что твой коньяк. Но дерут дорого, по тридцать рублей за бутылку.

‒ Не надо нам мальчиков спаивать, ‒ возмутилась Света. – Давай, Витек, раздавай, сыграем решающую партию.

‒ Ого, да у вас тут прямо казино, ‒ оживилась Вера. – Какие ставки? Ленкину целку проиграли уже?

‒ Мы просто так играем, без ставок, ‒ холодно заметила Саша.

‒ Ну, это скукота какая-то, ‒ обиженно сказала Вера. – Прям детский сад. Давайте хоть на раздевание сыграем. По одной вещи на кону.

‒ Иди к своему Ваську, с ним и играй на раздевание, ‒ возмутилась Света. – А нам и так хорошо, правда, мальчики?

Мы кивнули, а Вера хитро прищурилась:

‒ Что-то вы, парни, тормоза, по ходу. Такой шанс проебали, я прям не могу, ‒ Вера закатилась заливистым смехом. – Всё потому, что трезвые. Хряпнули бы сэмчику, и сразу играть веселей!

Мы взялись за карты, но тут дверь приоткрылась и в комнату скользнула Лена.

‒ Что за шум? ‒ спокойно спросила она, обводя взглядом кухню.

‒ Да вот, учу девчат в карты на раздевание играть, а то стесняются чего-то, ‒ ухмыльнулась Вера и схватила со стола остаток колоды. ‒ Давайте, парни, ставлю трусишки на кон.

‒ Ты чего, бля, опять нажралась? ‒ резко спросила Лена.

‒ Не нажралась, а освежилась бутылкой вина, ‒ манерно выгнулась Вера. ‒ Если уж строишь из себя благородную даму, изволь матом не пиздеть.

‒ Тебя, шалаву, забыла спросить, ‒ огрызнулась Лена. – Иди давай к своему ебырю ночевать, пусть он с друзьями тебя оприходует как следует! А то еще обблюешь нам комнату, как в прошлый раз, ‒ два дня потом проветривали: духан стоял, хоть помирай.

‒ Ой-ой-ой, командирша нашлась, ‒ раззадорилась Вера, поднимаясь из-за стола. ‒ Сама с блядок вернулась, губы от кончиты блестят, а меня жизни учит. А ты чего с ебырем не ночуешь? Насосалась уже?

‒ Не равняй меня с собой! ‒ свирепея, выкрикнула Лена и двинулась к Вере. ‒ Мы с одногруппниками ходили в кафе и прилично провели время. Я не трахаюсь направо и налево, а хочу выйти замуж честной девушкой. Если ты сейчас же не угомонишься, я позову тетю Галю, и мы немедленно тебя выселим!

‒ Ха! Честная нашлась! ‒ злобно воскликнула Вера. ‒ Так трахаться не хочется, что ночью одеяло аж дымится, боюсь, что кровать загорится от трения. Небось уже на клиторе волдырь. Ты просто завидуешь мне, потому что я делаю то, что хочется, а тебя так папка ремнем запугал, что ты сама себя боишься.

‒ Завидовать тому, что ты ‒ блядь? ‒ усмехнулась Лена. ‒ Вот уж всегда мечтала о счастливой жизни общей подстилки, у которой между ног электричка проедет и не зацепится. Это сейчас ты кому-то нужна, а потом с тобой даже за столом рядом никто не сядет, опущенная будешь.

Они уже стояли друг против друга и, казалось, вот-вот вцепятся друг другу в волосы. Настя и Витя по-прежнему сидели за столом, а Света и Саша поднялись, явно намереваясь вмешаться в грядущий поединок. Я между тем как встал, чтобы долить себя кипятка, так и стоял у плиты с чайником в одной руке и чашкой в другой.

‒ Я ничего не боюсь, ‒ продолжала Лена. ‒ Я хочу найти себе достойного мужа, прожить счастливую, полноценную жизнь и воспитать здоровых детей. А не бухать и блядовать, собирая мандавошек и триппер у всякой алкашни.

‒ Полноценную!? ‒ Вера уже стала срываться на яростный крик. ‒ Какая у вещи может быть полноценная жизнь? Ты же висишь в магазине, как новая шмотка в упаковке. Упаковка должна быть целой, чтобы порадовать покупателя. Но толку-то? Ты со своими комплексами и тараканами будешь в постели, как бревно. А с прынцем всего три варианта: либо вообще не найдешь и будешь целку на полке до смерти хранить, либо найдешь себе тряпку-подкаблучника, от которого секса нормального тоже будешь до смерти ждать и так же под одеялом шуршать, а если и попадется нормальный мужик, то после упражнений на «бревне» все равно налево будет ходить, к умелым и страстным. Почему бы нет? Ты же вещь, ты и на полочке полежишь, ничего сама решать не сможешь, главное ‒ мужик!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Последний рассвет
Последний рассвет

На лестничной клетке московской многоэтажки двумя ножевыми ударами убита Евгения Панкрашина, жена богатого бизнесмена. Со слов ее близких, у потерпевшей при себе было дорогое ювелирное украшение – ожерелье-нагрудник. Однако его на месте преступления обнаружено не было. На первый взгляд все просто – убийство с целью ограбления. Но чем больше информации о личности убитой удается собрать оперативникам – Антону Сташису и Роману Дзюбе, – тем более загадочным и странным становится это дело. А тут еще смерть близкого им человека, продолжившая череду необъяснимых убийств…

Александра Маринина , Алексей Шарыпов , Бенедикт Роум , Виль Фролович Андреев , Екатерина Константиновна Гликен

Фантастика / Приключения / Детективы / Современная русская и зарубежная проза / Прочие Детективы / Современная проза
Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Современная проза / Cтихи, поэзия / Проза / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза
Салюки
Салюки

Я не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь. Вопрос этот для меня мучителен. Никогда не сумею на него ответить, но постоянно ищу ответ. Возможно, то и другое одинаково реально, просто кто-то живет внутри чужих навязанных сюжетов, а кто-то выдумывает свои собственные. Повести "Салюки" и "Теория вероятности" написаны по материалам уголовных дел. Имена персонажей изменены. Их поступки реальны. Их чувства, переживания, подробности личной жизни я, конечно, придумала. Документально-приключенческая повесть "Точка невозврата" представляет собой путевые заметки. Когда я писала трилогию "Источник счастья", мне пришлось погрузиться в таинственный мир исторических фальсификаций. Попытка отличить мифы от реальности обернулась фантастическим путешествием во времени. Все приведенные в ней документы подлинные. Тут я ничего не придумала. Я просто изменила угол зрения на общеизвестные события и факты. В сборник также вошли рассказы, эссе и стихи разных лет. Все они обо мне, о моей жизни. Впрочем, за достоверность не ручаюсь, поскольку не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь.

Полина Дашкова

Современная русская и зарубежная проза