Читаем Адаптация к взрослой жизни полностью

‒ Тебе в больницу надо, чтобы запломбировали, ‒ сочувственно вздохнула Настя.

‒ Я поеду с ним, на следующем автобусе, ‒ отозвалась Саша. ‒ Я хорошо знаю, где там больница, мы с дядькой заезжали как-то, у него там однокурсник работает. Как зовут, не знаю, но это неважно, в травмпункте всех принимают.

‒ Можно, я с вами? ‒ робко спросила Настя. ‒ Вдруг помощь понадобится...

‒ Нет, я сама справлюсь, ‒ резко отказалась Саша. ‒ Нечего толпу создавать. Вы лучше со стиркой разберитесь, а то из Верки хозяйка... так себе.

Вера в ответ на это заявление только пожала плечами, мол, какая есть.

Два часа спустя мы с трудом втиснулись в автобус и отправились в травмпункт. Там мне сделали рентген и констатировали перелом носа без смещения.

‒ В принципе само зарастет, ничего страшного, ‒ успокоил врач, разглядывая снимок. ‒ Так вы говорите ‒ упал?

‒ Да, доктор, на лесенке поскользнулся и лицом о ступеньку, ‒ торопливо залепетала Саша. ‒ Доктор, а вы не подскажете, что нам с зубом-то делать? Болит сильно, даже говорить больно, вы же сами видите…

‒ Ну, с острой болью могут у нас в стоматологической поликлинике принять, ‒ ответил врач. ‒ Это во втором корпусе от угла, с торца вход.

‒ Спасибо, доктор, большое спасибо! Вы нам с братом очень помогли! ‒ заулыбалась Саша и, подхватив у врача листок с рекомендованными препаратами, вытащила меня из кабинета.

Просидев довольно длинную очередь, мы попали на прием к стоматологу, который, осмотрев зуб, сказал, что пломбировать там нечего, можно только протезировать или удалять. Ввиду почти полного отсутствия денег, я согласился на удаление, но доктор все равно потребовал оплатить анестезию. По счастью, Сашиных средств хватило, и я, расставшись с обломками зуба и способностью говорить, поехал с ней обратно в университетский городок.

‒ Эх, надо было тебя накормить получше перед поездкой, ‒ вздохнула Саша, глядя на мое перекошенное лицо. ‒ А то когда теперь поешь…

Я уныло кивнул и снова уставился в окно. В набегающих сумерках замелькали огни домов, по стеклу автобуса скользнули капли мелкого осеннего дождя. Саша неожиданно взяла мою руку и ласково провела по ней ладонью. Я обернулся, думая, что она хочет что-то сказать, но Саша только улыбнулась и откинулась на спинку кресла, продолжая крепко держать мою руку в своей.



Глава 11 (11.12.18)

Милость королевы


В поселок мы вернулись затемно. К тому времени анестезия уже слегка отпустила и я мог разговаривать. Но еще по дороге в больницу заметил, что заложенный нос и поврежденные губы придавали моей речи комический эффект, так что предпочитал молчать. На пути домой мы зашли в аптеку и купили лекарства по списку, который дал врач. За все расплатилась Саша, несмотря на мой вялый протест.

‒ Потом сочтемся, ‒ сказала она. ‒ Пойдем в продуктовый, тебя же надо чем-то кормить.

В магазине она купила молоко и широкие соломинки для коктейля.

‒ С такой дырой тебе жевать нельзя пока, вот и будешь потихоньку тянуть через трубочку, пока заживет. Дома я тебе бульончик сооружу, а пока вариться будет, вот, молока попьешь! ‒ уверенно сказала Саша. ‒ Это первые пару дней тяжело, а дальше все нормально будет.

Я подумал, что Саша слишком много знает про лечение вырванных зубов и про медицину вообще, но вслух ничего не сказал. Я сам бы вряд ли выбрался в травмпункт и испытывал благодарность за заботу. Саша проявляла ее совершенно естественным образом, как будто постоянно этим занималась. Я как-то не спросил, но, возможно, у нее был младший брат, и теперь я просто оказался на его месте. В дороге мы почти не разговаривали, но к концу пути мне о многом хотелось с ней поговорить, и при выходе из магазина я даже попытался это сделать, но Саша, поднеся к губам палец, назидательно предупредила:

‒ Ярик, давай потом, меньше будешь болтать ‒ быстрее десна заживет.

Мы застали всю команду в нашем флигеле, где Витя, Настя, Света и Вера весело играли в «козла». Отек на Витькином глазу уже заметно уменьшился и, если не считать пугающего вида, не доставлял никаких неудобств.

‒ Здорово, гулящие! ‒ весело приветствовала нас Света. ‒ Кушать будете?

‒ Я с удовольствием, а вот Ярику лучше подогрейте молока, ‒ попросила Саша, протягивая Свете пакет с продуктами. ‒ Ему зуб вырвали, так что сейчас пусть лучше помалкивает.

‒ А с носом что? ‒ обеспокоенно спросила Настя. ‒ Перелома нет?

‒ Есть, но без смещения, ‒ сообщила Саша. ‒ Если лекарства пить и не дергать, само срастется.

‒ Ну, слава богу! ‒ воскликнула Вера. ‒ Все хорошо, что хорошо кончается.

Витька поднялся с кровати и, подойдя ко мне, хлопнул по плечу.

‒ Ну, ты, Ярик, везучий, ‒ заявил он. ‒ Если бы Сашка не заорала, пиздец тебе.

‒ Да, Саша молодец, ‒ подхватила Настя. ‒ Сейчас вспоминаю этот вопль, Витас обзавидовался бы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Последний рассвет
Последний рассвет

На лестничной клетке московской многоэтажки двумя ножевыми ударами убита Евгения Панкрашина, жена богатого бизнесмена. Со слов ее близких, у потерпевшей при себе было дорогое ювелирное украшение – ожерелье-нагрудник. Однако его на месте преступления обнаружено не было. На первый взгляд все просто – убийство с целью ограбления. Но чем больше информации о личности убитой удается собрать оперативникам – Антону Сташису и Роману Дзюбе, – тем более загадочным и странным становится это дело. А тут еще смерть близкого им человека, продолжившая череду необъяснимых убийств…

Александра Маринина , Алексей Шарыпов , Бенедикт Роум , Виль Фролович Андреев , Екатерина Константиновна Гликен

Фантастика / Приключения / Детективы / Современная русская и зарубежная проза / Прочие Детективы / Современная проза
Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Современная проза / Cтихи, поэзия / Проза / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза
Ад
Ад

Где же ангел-хранитель семьи Романовых, оберегавший их долгие годы от всяческих бед и несчастий? Все, что так тщательно выстраивалось годами, в одночасье рухнуло, как карточный домик. Ушли близкие люди, за сыном охотятся явные уголовники, и он скрывается неизвестно где, совсем чужой стала дочь. Горечь и отчаяние поселились в душах Родислава и Любы. Ложь, годами разъедавшая их семейный уклад, окончательно победила: они оказались на руинах собственной, казавшейся такой счастливой и гармоничной жизни. И никакие внешние — такие никчемные! — признаки успеха и благополучия не могут их утешить. Что они могут противопоставить жесткой и неприятной правде о самих себе? Опять какую-нибудь утешающую ложь? Но они больше не хотят и не могут прятаться от самих себя, продолжать своими руками превращать жизнь в настоящий ад. И все же вопреки всем внешним обстоятельствам они всегда любили друг друга, и неужели это не поможет им преодолеть любые, даже самые трагические испытания?

Александра Маринина

Современная русская и зарубежная проза