Адаптер

Альбина дернулась от его слов, он это заметил и довольно улыбнулся.

— Требую отпустить меня. Либо предъявляйте обвинение, либо отпускайте, — она заставила себя успокоиться, отбросив мысли о том, что они могут сделать с Женей, но волна воспоминаний об отце, которого сломанного возвращали с каждого допроса, заставила ее беззвучно зарыдать.

Павел Андреевич, довольный эффектом, гордо ходил взад и вперед.

— Я же тебе помочь хочу. Ты же молодая, пока. Тебе разве не хочется иметь нормальную семью, а? Ну брось ты этого мудака, что других нет? Давай, помоги мне, я помогу ему, понимаешь? Ты мне, я тебе — и все, разбежались, а? — ласково увещевал он ее, сев рядом. Альбина пристально посмотрела на него и громко, истерично захохотала. Она долго не могла остановиться, подпитывая свой неистовый истеричный хохот каждым его нервным движением, гневными выкриками, видом его перекошенного лица. Она хохотала ему в лицо, наконец, он не выдержал и, громко хлопнув дверью, выбежал из комнаты.

12

Товарная станция горела яркими огнями, лениво отблескивали хромированные цистерны, тянущиеся бесконечным потоком вдаль за горизонт, неторопливо работал мостовой кран, как пушинки перекидывая огромные контейнеры на площадку с уснувшего состава. Все вокруг двигалось в такт спокойной мелодичной музыке, написанной давно неизвестным композитором. Изредка под лучи прожекторов попадались тени пробравшихся шпионов, быстро перебегающих по темным эстакадам для легкой техники над нитками путей. Камеры деловито поворачивались в их сторону, долго о чем-то думая, но потом отворачивались обратно, теряя интерес.

Поезд стоял на главном пути, единственном, от которого до перрона было совсем недалеко. Локомотив пыхтел сжатым воздухом, загораясь разными огнями сигнальных фонарей.

Оскар оставил девочек в темном углу пирамиды из ящиков на перроне, брошенной уснувшим рядом погрузчиком, заехавшим на ночь на зарядную станцию, и побежал к локомотиву. Не страшась грозной машины, он юркнул под него, скрывшись из виду. Девочки взволнованно смотрели ему вслед, подрагивая от игривого возбуждения.

Через несколько минут, показавшимися им неимоверно длинными, пшикнула и раздвинулась стенка соседнего с локомотивом вагона, открывая узкий проем. Из его черноты на свет показалась фигура Оскара, уверенно спрыгнувшего на землю.

— Идемте, — шепнул он, беря в руки оба рюкзака. Не смотря на ношу, девочки едва успевали за его стремительным шагом.

Оскар закинул рюкзаки в вагон, потом неожиданно легко поднял Каролину с его сумкой, помогая ей взобраться. Рита налегке сама запрыгнула наверх, подтянувшись на руках.

— Добро пожаловать на наш рейс! — сказал Оскар, нажимая на скрытый от глаз рычаг, дверь зашипела и закрыла их в вагоне. — Сейчас включу свет.

Оскар защелкал переключателями, яркий свет зажегся неожиданно, ослепив в всех, кроме Оскара, который предусмотрительно закрыл глаза.

— Я пойду, проверю агрегаты, а вы пока располагайтесь, — распорядился он на правах хозяина и скрылся за узкой дверью, ведущей в глубь вагона.

Они находились в жилом отсеке. По стене стояли три двухэтажные металлические кровати, застеленные бежевыми простынями, и укрытые толстым синим покрывалом. На одной кровати были аккуратно утрамбованы подушки и одеяла. Рита сразу вызвалась спать на верху, выбрав кровать подальше от нагнетательного клапана, уже начавшего тихо ворчать вентилятором. В глубине вагона что-то загудело, забулькало. Вернулся довольный Оскар.

— Все, можно ехать. Они все заправили, у нас даже воды будет вдоволь.

— Откуда ты все знаешь? — удивилась Каролина, с уважением смотря на то, как он вытирал салфеткой замасленные руки.

— Не знаю, никогда об этом не думал. Знаю и все. Мне кажется, что я всегда это знал.

— Это твоя специализация, верно? — спросила Рита, оторвавшись от осмотра шкафчиков, одиноко стоявших с торца вагона.

— Вроде того. Мне цыган тоже самое говорил, но я не думал об этом. Зачем? Разве я могу что-то поменять?

— А разве не можешь? — удивилась Каролина. — Я думаю, что каждый человек может многое изменить.

— Человек может и может, но не я, — безразлично ответил Оскар, скидывая куртку на свободную кровать. — Цыган говорил, что человек может думать, что он что-то меняет, но на самом деле это оно меняет его.

— Слишком сложно! — воскликнула Рита. — Я хочу спать. Вот, держите.

Она покидала им из шкафчика комплекты пижам светло-сиреневого цвета. Оскар пожал плечами, но спорить не стал. Каролина, величаво, сняла свою куртку и повесила в пустой шкаф.

— А есть тут ванна? — спросила она, придирчиво рассматривая переданной ей Ритой комплект.

— Да, вторая дверь справа, — ответил он.

Каролина удалилась, через минуту зашумела вода.

— Вот, тут еще есть, — Оскар достал из тумбочки безразмерные туфли.

Рита сняла свои массивные ботинки, с удовольствием ощутив легкость и свежесть, и провалилась в туфлях. Они были на много размеров больше и напоминали на ней клоунские ботинки. Ходить было тяжело, но терпимо. Она взяла свой комплект пижамы и туфли для Каролины и зашаркала в ванную.