Адд, за дело! (СИ)

– Как обычно? – спросила она, искренне радуясь моему визиту. Я кивнул. Она тут же отправилась на кухню, понимая, что поболтать можно и потом, после обеда. Я положил локти на стол и стал дожидаться заказанных блюд – они стоили впустую потраченного времени. Всей кухней здесь заведовал настоящий гений кулинарии, ни разу не удостоившийся критики со стороны взыскательных посетителей. Звали его Толстый Гош, совершенно неясно почему, – он был долговязым, худощавым человеком. Объяснением этому, вероятно служило расхожее заблуждение об обязательной упитанности любого повара и, даже увидев здешнего мастера-кулинара, всякий продолжал называть его неподходящим прозвищем – просто в силу привычки.

У меня так и не возник шанс умереть голодной смертью – скорость обслуживания клиентов, особенно постоянных, в "Приюте" всегда была на высоте. Поднос с тарелками возник передо мной, Аннель пожелала мне приятного аппетита и ушла, оставив меня наедине с еще горячими, вкусно пахнущими блюдами. Я не позволил еде долго дразнить меня своими ароматами и принялся за уничтожение телячьей вырезки с грибным соусом в обрамлении рассыпчатых кусочков жареного картофеля.

Я еще расправлялся с вырезкой, когда в таверне появился еще один посетитель. Судя по тому, как спокойно отнесся к его появлению хозяин, это тоже был один из завсегдатаев. Довольно странно – постоянные посетители обычно хорошо знают друг друга, а его я видел впервые. Этот неизвестный огляделся в поисках подходящего места, и не нашел ничего лучше, как направиться прямиком к моему столу.

По крайней мере, род его деятельности не стал для меня загадкой – типичный жалостных дел мастер, на порядком изношенной куртке виднелся непременный знак его Союза – маленькая жестяная кружка, приколотая к воротнику. Обветренное лицо незнакомца ничего не выражало.

– Не возражаешь, если я здесь усядусь? – спросил он меня. Я в ответ пожал плечами, мол, садись, если хочется. Профессиональный нищий посмотрел на стол, одобрил мой заказ и попросил тоже самое. Ему также не пришлось долго маяться ожиданием.

Некоторое время мы ели молча, а покончив с едой, единодушно взялись за кружки с сорвом, слабоалкогольным фруктовым вином. Нищий хитро посмотрел на меня и сказал:

– Что-то я тебя здесь раньше не видел, а ведь ты, очевидно, сюда часто заглядываешь.

– То же самое можно сказать и о тебе, – буркнул в ответ я.

– Ну раз мы так с тобой похожи, нам просто необходимо познакомиться. Все зовут меня Йесом, а ты …

– Ян Майлос. – Я вопросительно посмотрел на нищего. Чего ему от меня надо?

– А это не ты ли недавно сменил профессию и устроился на работу в АДД? – Йес вроде спрашивал, но так, словно уже знал ответ. – Если так, то поздравляю с первым успешным делом.

Я с подозрением уставился на него – откуда он все это узнал? Нищий, довольный произведенным эффектом, лениво прихлебывал сорв, лукаво поглядывая на меня.

– Все так, но зачем ты мне это говоришь?

Йес не спешил с ответом, глядя на меня поверх кружки с сорвом.

– К тому, что в честь своего дебюта ты вполне мог бы угостить хорошего приятеля обедом, – наконец сказал он.

– Это ты, что ли, тот самый приятель? – недоверчиво хмыкнул я.

– Ну да, странно, что ты не догадался сразу, – спокойно ответил нищий.

– Оставим пока все эти догадки, скажи лучше, откуда ты так много обо мне знаешь?

– Почему бы мне не знать кое-что о делах моих хороших приятелей, – ухмыльнулся нищий, – ведь я брожу по всему в городу в поисках добрых людей, готовых хоть чем-нибудь помочь лишенному всех средств к существованию человеку.

– И как, много нашел таких добродетельных? – поинтересовался я.

– Увы, не так много, как хотелось бы, – печально произнес Йес. ?– К счастью, всегда находятся приятели, которые не дают окончательно пропасть несчастному.

Разговор становился все более и более интересным. Мой собеседник не так-то прост, как кажется. Обычно все нищие имеют постоянные места для сбора подаяния, закрепленные за ними старшиной Союза. Очень мало кто из их братии может самостоятельно выискивать доброхотов, и это небольшое число привилегированных обладает немалой властью в среде разных попрошаек (а то и за ее пределами), порой куда большей, чем та, которая есть у старшины их Союза. Такие люди, кроме того, были и самыми информированными в городе, поговаривали, что глава Тайной Службы и тот не чурается их общества, не зря никто не решался их задевать, даже городская стража к ним не цеплялась. Знакомство с человеком из этого узкого круга могло оказаться чрезвычайно полезным. И такой человек сидел напротив меня.

Йес видел по моим глазам, что я понял, кто он таков на самом деле.

– Надеюсь, приятель, ты тоже не желаешь видеть, как твой друг погибает от голода? – продолжал он говорить все тем же печальным тоном.