Аделаида

— Конечно! — горячо поддержал миллиардершу шейх. — Я и сам отвратительно переношу шторм. И поэтому, после всех пережитых волнений, после стресса, я бы не отказался от чашки крепкого кофе и стакана гранатового сока…. А поэтому… Вы не пригласите меня в гости, мисс Аделаида?

Мгновенный переход с горячечных интонаций к бархатистому воркованию на последнем вопросе, снова заставил сердце девушки забиться часто-часто.

— Милости просим! — засуетилась Нани, и неуловимым движением фокусника выудила откуда-то из складок платья инкрустированный сапфирами телефон:

— Генри? — нервно постукивая туфелькой затараторила она, едва её личный помощник ответил на вызов, — Срочно организуйте в виллу «Принцесса» гранатовый сок для господина Юзефа, сельдереевый сок с лаймом, без сахара для мисс Аделаиды и клубничный сок с ромом для меня. А! Вот еще что! Соизвольте проследить, чтобы сразу после аперитива нам подали самый лучший кофе, который только смогут сварить в этом отеле. Что-что? Ужин для мисс Аделаиды? Минутку! Господин Мустафа, не согласитесь ли вы разделить со мной и дочерью лёгкий ужин? Пару салатиков, что-нибудь ореховое или творожное? Мы, девочки, должны заботиться о своей фигуре…. Нам еще замуж выходить и деток рожать… Да, доченька?

Аделаиде стало нестерпимо стыдно за поведение Нани. Так фальшиво и так подобострастно её гордячка-мать не вела себя ещё никогда в жизни. Девушка заподозрила, что миссис Готлиб занимается откровенным сводничеством. Но еще больше её удивил и даже в какой-то степени ошарашил ответ шейха:

— Спасибо, Нани! Сок и кофе я выпью с вами охотно, в любой из гостиных этой вилы. Но приближаться к столу, участвовать в вашей трапезе в несвежем платье — это значит проявить к вам неуважение. А для меня это смерти подобно. — Мустафа демонстративно отыскал на своем восточном костюме крохотное темное пятнышко от дождя и указал на него пальцем.

Дели закашлялась, потупила глаза и с ужасом уставилась на свои кожаные сандалии, чью нежнейшую розовую поверхность покрывали разводы земли и травы. Да и подол её платья вряд ли можно было назвать идеально чистым.

— Мам, я на секунду! — сдавленно пискнула она и унеслась на второй этаж, где, насколько помнила Аделаида, располагались спальные комнаты виллы.

Когда спустя десять минут она спустилась в бирюзовую гостиную, там уже играла лёгкая музыка, на хрустальном столике в большом прозрачном бокале искрился рубиновый сок господина шейха, а сам он азартно командовал поварёнком в белоснежном фартуке, который колдовал над жаровней с раскалённым песком, уставленной малюсенькими джезвами с кофе.

Аделаида нервно сглотнула слюну и еще раз разгладила руками подол стильной лазоревой юбки и белоснежные рукава тончайшей батистовой рубахи.

— О! Вот и наша прекрасная принцесса! — весело воскликнул шейх, заметив отражение девушки в зеркальной панели комнаты. — У нас уже почти готов божественный напиток! Кофе по моему фирменному и страшно секретному рецепту! Но Нани приказала вам прежде всего выпить сок!

— А где сама… Нани? — Деля никак не могла справиться с дрожью в голосе.

— Ей позвонил какой-то Пикчул..

— Пиктчел! Это мой агент..

— Ну да, я и говорю Пикчул… Потом еще раз позвонил Гарри… Нет, Генри..

— Ага, помощник..

— Потом мистер Сингх..

— Папа?!

— Да! И она так здорово и громко ругалась со всеми троими, прямо по очереди! Вы даже не представляете… — Мустафа расхохотался. — У нас на Востоке такое и представить невозможно. Наверное, поэтому мне так нравятся западные женщины. Смелые, сильные, горячие… Вы опять дрожите, хабиби?

— Нет. Да… Просто мама никогда..

— Что?

— Ну, не знаю… мама старается не оставлять меня наедине с незнакомым мужчиной.

Мустафа опять расхохотался и тут же вернул серьезное выражение лица:

— Не с мужчиной, хабиби! С двумя мужчинами! — и он подбородком указал на поварёнка, стоявшего с растерянным видом у него за спиной. — А, как говорит восточная мудрость, два мужчины всегда отстоят честь женщины, как минимум, друг перед другом. Не так ли, мой юный друг?

Мексиканец рассеянно кивнул…

И тут, наконец, Аделаиду отпустило… Она почувствовала, как противный холодок и предательская дрожь покидают её тело, как снова возвращается расчудесное настроение, как прекрасно складывается это необычное путешествие, и как чертовски аппетитно, до трепетания ноздрей, пахнет арабский кофе, томящийся на жаровне.

— Ой, а что говорит восточная мудрость про трёх мужчин? Или про пятерых? — подыграла она этому красавцу великану, а он, вдруг, отставил в сторону турку с кофе, приподнял её лицо двумя пальцами, нырнул зрачками чернильных глаз в самую сокровенную глубину её шоколадных очей и тут же отстранился:

— Тебе лучше этого не знать, Принцесса. Приятного аппетита, хабиби. Выпей мой сок за меня…

Ничего не объяснив, шейх порывисто вышел из гостиной, оставив в полной растерянности самую красивую женщину планеты и ничего не понимающего официанта…

* * *