Аден

Михаил не понял, лукавит Меффер или всё-таки искренен.

– А где именно вы жили? В Северо-Европейской зоне?

– В Русско-Евразийской.

– Скажите, здесь стало лучше? Я имею в виду нематериальный аспект. Стали лучше себя чувствовать? Лучше спать?

Разговор с Меффером всё больше походил на интервью. Казалось, Эрик жадно пытается восполнить недостаток информации. И по какой-то причине Михаилу нравилось отвечать и рассказывать.

– Да, здесь мне намного лучше.

– И мне. Всё-таки Норман великий человек. Я имею в виду Нормана Элдера, председателя.

– Я знаю, кто это. Я получил от него телеграмму на третий день в «Адене».

– Конечно, Норман теперь будет присматривать за вами. Так о чем это я? Ах, да. Норман Элдер – великий человек. Построить все это, – Меффер развёл руками, – посреди безжизненной марсианской пустыни… Знаете, Михаил, я ведь почти не летаю на Землю, настолько чувствую себя здесь дома.

– А ваша семья?

– Моя семья здесь. Михаил, а что для вас «Аден»?

Михаил задумался над ответом.

– Рай?.. – неуверенно произнес он.

– Рай. Ну да, ну, да. Отдел клиентского опыта не зря ест свой хлеб. А я вам скажу, «Аден» – это всего лишь витрина.

К Михаилу неожиданно вернулось чувство, преследовавшее его всю первую неделю на Марсе. Чувство погружения в terra incognita[13] – холодную, тёмную и таинственную.

– Да, Михаил. Я не шучу. Разумеется, все мы, стены, сервис, чай, – это не фальшивка. Это всё реально, но что за ним? Дайте угадаю. Вы думаете, что посреди мёртвой планеты стоит здоровый дом с космической парковкой и парой спутников связи на орбите?

– Если упрощённо, наверное, да.

– Именно, – щёлкнул пальцами Меффер, – так думают почти все. Там, на Земле.

– А здесь?

– Да и здесь… Начнём издалека, – Меффер поставил чашку и откинулся в кресле. – Вот вам задачка. Скажите, какие три главные компании, если бы были Норманом Элдером, вы пригласили бы к колонизации планеты? Под колонизацией я понимаю построение инфраструктуры, максимально приближенной к земной.

– Три… Не маловато ли?

– Основных, дорогой Михаил. Основных.

Хитрый блеск в глазах Меффера говорил о том, что новая тема для разговора доставляет ему бесконечное удовольствие.

– Ммм… Энергетическая компания. К примеру, ваша.

– Хороший ход. Действительно, без энергии придётся туго. Ещё две?

– Компания, которая специализируется на роботах.

– Да, без роботов будет сложно. Осталась ещё одна.

– А вот третья? Может, компания, которая занимается поиском и добычей полезных ископаемых?

Меффер поморщился.

– С двумя вы угадали, что свидетельствует о том, что HR-отдел нашей компании тоже не зря получает зарплату. На самом деле третьей стала IT-компания. Компания, которая строит роботов, нуждается в софте. Программах, конфигурациях… Кроме того, если компания может делать роботов, то, в принципе, её возможностей с лихвой хватит на воплощение любых инженерных решений. Связь вроде бы очевидная, но…

– А ОАК нужна для того, чтобы всему этому было на чём работать?

Меффер подмигнул:

– Остальные – космические компании, агрокомпании и прочие – лишь дополнение к общей картине. Картине нового мира.

– Нового мира? – переспросил Михаил.

– Да. «Аден» – это лишь отправная точка.

– Хотите сказать, что здесь будет вторая Земля?

– Упаси нас Бог! Нам хватит и одной планеты, на которой уже двадцать второй год идёт война.

– Нет, нет. Подождите. Война идёт всего три года и то не везде, а лишь возле границ Американской Восточной Зоны, – Михаил стал загибать пальцы, – на окраинах Североафриканской, Китайской и, кажется, Евразийской Зон.

Заметив снисходительную улыбку на лице Меффера, он почувствовал себя неловко.

– Нет, дорогой Михаил. Вовсе нет. Когда двадцать один год назад первая ракета упала на мирный город Римини, мы уже знали, что будет в следующие двадцать два. Вот, взгляните, – Меффер взмахнул рукой, и в воздухе возле стен возникли два полупрозрачных экрана. Вот статистика. Это дефициты бюджетов. Это кривая рождаемости. Это промышленное производство. Это процент молодого населения. Это уровень безработицы. Это индекс, спорный, но всё же, этнической и религиозной напряженности… – Меффер озвучивал данные и указывал пальцем в различные области экранов.

– Что всё это значит?

– Цифры, Михаил. Вы ведь знакомы с аналитикой и обработкой сверхбольших массивов данных? Цифры вынесли свой суровый приговор. А что было дальше, вы и сами знаете. Появление зон нестабильности и бесконечная передача эстафеты огня и крови.

– Но если вы знали?..

– Почему не предотвратили? – Меффер смотрел на него испытующе. – Мы не могли. Это системное явление. Война – это порождение системы. Хаос войны – это не сбой, как думают многие. Это лишь одно из переходных состояний. Всё просчитано, а экспромты… Экспромты обходятся слишком дорого.

– Война просчитана?! – Михаил опешил. Он не понимал, почему Меффер говорит всё это ему. Человеку, который лишь чудом унёс ноги от этой войны. Человеку, который, как и миллионы других, имел такие же шансы сгинуть в этой войне. Войне, которая в системе ценностей Меффера сводилась чуть ли не к общественной норме.