Адепт

– А то, что в любой момент я могу его сместить и принять власть, – хмуро объяснил Самарин. – И кто знает, не придется ли. Он не выносит поляков, а сейчас, после покушения…

Матушкин подошел к шкафу и вытащил бутылку водки, поставил на стол три стакана.

– Так или иначе, надо это обмыть, – заметил он.

Самарин кивнул, подождал, пока солдат разольет алкоголь.

– Конечно, – сказал он. – Тем более что и вас повысили. Господина Батурина до майора, а штабс-капитана Матушкина до полного капитана.

– Если бы я еще мог носить мундир, – вздохнул Матушкин.

– Можешь! – с улыбкой сказал Самарин. – Самое время поближе познакомиться с Завьяловым, и тебе было бы трудно это сделать, если бы ты и дальше оставался простым солдатом.

– Интересно, как бы я выглядел в новом…

– Сверток в коридоре, – перебил его Самарин. – По дороге я купил парадные мундиры. А полевые получите в гарнизоне.

Матушкин выбежал из комнаты и через минуту вернулся в накинутом на плечи новеньком мундире. На погонах сияла золотая монограмма царя Николая Второго.

– Так значительно лучше, – с удовлетворением сказал он, глядя в зеркало. – Одно дело, уродливый рядовой, и совсем другое – не слишком красивый капитан.

Самарин закатил глаза, но не прокомментировал слова подчиненного.

– Что с Никосом? – обратился он к Батурину.

– Тайная полиция наконец нашла его. Он скрывается на Воли[13], на Окоповой.

– Что ж, – задумчиво сказал Самарин. – Лучше там, чем в центре города. В таком случае завтра закроем это дело. Когда объявят военное положение, никого не удивят солдаты на улицах.

– Ваше превосходительство?

Самарин отреагировал с опозданием, еще не привыкнув к новому титулу.

– Да?

– Относительно Завьялова: подключить к этому Конвой или достаточно данных тайной полиции? – спросил Матушкин. – А может, обратиться к… – Офицер сделал многозначительный жест.

Самарин задумчиво потер лоб – Собственный Его Императорского Величества Конвой имел свою разведку, не зависимую от других служб и агентов. Только использовали ее исключительно в целях обеспечения безопасности царя и его семьи. Если он решит проверить Завьялова через каналы Конвоя, то на следующий день об этом будет знать командир разведки, а может, и сам император. А о последнем предложении подчиненного он предпочитал даже не думать. С другой стороны, приоритетом было обезопасить варшавский анклав, а в этой игре Завьялов мог оказаться важной фигурой.

– У тебя развязаны руки, – наконец решился он.

Матушкин кивнул, не проявляя ни малейшего удивления. Скорее всего и он пришел к выводу, что ситуация слишком серьезная, чтобы беспокоиться о правилах.

* * *

Каменица на Окоповой была построена во второй половине прошлого века для работников фабрики Пфайффера. Бурые от фабричного дыма, обшарпанные двухэтажные дома не производили приятного впечатления. Как и люди, живущие там.

Самарин заплетающейся походкой перешел улицу. Одетый в бедное пальтишко, позаимствованное у садовника тетки, с поднятым воротником и надвинутой на глаза шапке, он ничем не напоминал аристократа. Стоящий в воротах мощный небритый тип, похожий на троглодита, окинул его хмурым взглядом, но не стал цепляться. Похоже, камуфляж россиянина не вызвал никаких подозрений, как и окружающий его запах. Перед операцией Самарин пожевал несколько зубков чеснока и запил это рюмкой водки.

– Ше… Это шенаторская? – пробормотал он.

– Пшел вон, сволочь! – мужик грубо отшвырнул Самарина.

Офицер стал долго и неуклюже подниматься на колени.

– Что ты…

Великан двинулся на него, замахнувшись солидной дубиной. Самарин выжидал до последней минуты, после чего ударил того кулаком в промежность. Когда мужик согнулся пополам, встал и добавил коленом. Голова незнакомца отскочила назад с сухим треском.

Офицер снял шапку и энергично замахал ею, не обращая внимания на жертву, лежащую на мостовой. Он по опыту знал, что сломанная шея приводила к параличу, если не к смерти, а здесь и сейчас его ждали опасные противники. Очень опасные…

Из-за угла выскочил солдат, следующие приближались под прикрытием подъезжающей машины «Скорой помощи». Самарин стиснул зубы и в мыслях отсчитал вяло истекающие секунды. Ликвидация стража могла дать им несколько минут, но не больше. Топот подкованных военных сапог и щелчки затворов звучали как стук в двери: рано или поздно они разбудят хозяина.

Кто-то с треском открыл окно и высунулся, посылая в него проклятия. Солдаты ответили хаотической пальбой. Самарин со злостью выругался, но не отреагировал – операцией руководил непосредственно Драгунов. Через секунду длинный, пронзительный свист офицерского свистка дал сигнал к атаке. Окружившие каменицу солдаты кинулись в атаку со всех сторон – здания были соединены между собой подвалами, создавая лабиринт, похожий на кроличьи норы. В небо взмыла красная ракета, со стороны Гусиной доносился стук копыт: приближались казаки.

К Самарину подбежал офицер с худым, строгим лицом.

– Капитан Иван Алексеев, адъютант генерала Драгунова, – кратко отрекомендовался он. – Его высокопревосходительство зовет вас к себе.