Адъютант Пилсудского

С кем затеялся играть Шевров, с кем? Кольберг про себя усмехнулся, эта усмешка отразилась лишь тем, что чуть покривились у него кончики губ. Он отчетливо представил себе всю сцену в домике в Богородицком, растерянность и метания Шеврова и его попытку сторговаться с чекистами, сторговаться за счет Курбатова, за счет... Он же мог назвать всю цепочку, спасая свою шкуру, мог все раскрыть и его, Кольберга, назвать. А может быть, и назвал? Еще раз закинуть ему руки за спину? Или подождать? Подождать! Подождать, пока не выкристаллизуется в его представлении линия чекистов, пока не обоснуется каждый их шаг. Стоило подождать... Стоило, Шевров опять не написал, что он стрелял в Курбатова. Именно потому и не написал, что это было бы подтверждением того, что он вступил в илру с чекистами.

И Кольберг похолодел от внезапной догадки, которую до этого высмеял бы, подскажи ему кто-либо другой!

Отбился гранатами, отбился от засады, в которой было несколько человек. Отбился и ушел! Тоже побег! И чем он реальнее побега Ставцева и Курбатова?

Кольберг сделал знак калмыкам. Шеврова увели.

Теперь можно подумать, подумать в одиночестве и в тишине. Шел шестой час утра. За окном не утихала метель.

Кольберг глубоко сел в кресло, положил ноги на мягкий стульчик и закрыл глаза. Он любил такие минуты, перед разгадкой, перед анализом трудной комбинации погрузиться как бы в дремоту...

Надо заслать человека в Москву, чтобы прошелся по определившимся адресам. Кто приходил с вызовом к Шеврову? Что это за девица, что за история с невестой и с венчанием? Вохрина Наталья, из Кириц. Ну что ж, тому, кто принесет ей весточку от Курбатова, она назовет адрес подружки. Не из ВЧК ли эта подружка? Почему их отпустили так легко с Лубянки? Еще одно косвенное, а то и прямое подтверждение.

В Кирицах агент повидает Наташу... Но что же, все ясно и опять же математически точно. Если возьмут на этих адресах агента, то и это будет косвенным свидетельством. И для легенды хорошо. Надо будет выправить для этого человека документы на командира, не очень высокого, правда, одной из частей Красной Армии...

И еще что-то беспокоило Кольберга. Весь день между другими занятиями возвращался к этой беспокоящей мысли. Ах вот оно что! Откуда взялся денщик у Ставцева? На улице подобрал. В дороге где-то пристал к ним, помог, бегал за кипятком, с проверкой документов какая-то история. И этим денщиком стоило заняться.

25

Дервиз назвал Кольберга немецким агентом, даже употребил более определенное слово: «шпионаж». Это слово употреблено сведущим человеком, но частным лицом, имеющим право на предположения и обобщения. В информации Курбатова упоминалось, что Кольберг подбивал Дервиза на создание сильной немецкой партии при русском правительстве, не обязательно даже монархической. И это в канун войны с Германией? Кому это было на руку? Но была ли это самодеятельность немца или прямой посыл?

Дзержинский поручил сведущим людям поработать в архивах, изучить, сколь это возможно, Кольберга.

В архиве натолкнулись на интересные указания. Обнаружилась косвенная связь с одним из агентов немецкой военной разведки, разоблаченным и судимым военно-полевым судом уже во время войны с Германией. Пошли дальше. Нашли следователя, который вел допрос Альтшуллера, немецкого агента. Следователь работал в одном из советских учреждений, не скрыв своего прошлого. Он дал интереснейшие показания о том, как по прямому указанию из жандармского корпуса изымаюсь некоторые признания Альтшуллера и бесследно исчезали. Эти показания вели к высокопоставленным лицам при дворе, следил за ходом следствия жандармский полковник Кольберг.

Следователь показал, что одно из признаний Альтшуллера он не решился даже занести в протокол, усматривая в этом уже опасность и лично для себя. Слишком большие влиятельные лица втягивались в порочный круг. Альтшуллер прямо указал на Кольберга как на резидента немецкой военной разведки, как на доверенное лицо полковника Николаи в русском жандармском корпусе.

Осторожно опросили Дервиза, после того как пришло первое сообщение Проворова. Дервиз подтвердил свой рассказ о мотивах визита Кольберга к нему в имение в Кирицах и разъяснил, что это предложение подкреплялось и другими такого же рода предложениями из немецкой военной разведки. Картина деятельности Кольберга в России в канун войны и в годы войны получила некоторое завершение.

На совещании в ВЧК были тщательнейшим образом рассмотрена создавшаяся ситуация.

В информации, полученной от Проворова, сообщалось также, что Кольберг, по словам Ставцева, доверительно сказанным Курбатову, ищет агентуру ВЧК, засылаемую в белую эмиграцию. Именно это место в информации подверглось всестороннему анализу.

«Вы знаете, кого он ищет? Он ищет тех, кто заброшен большевиками в наш лагерь... Он не тронет такого человека, напротив, он будет ему всячески помогать, чтобы потом в белой эмиграции, в Европе знать агентов ВЧК. Знать, чтобы за это иметь деньги. Поэтому он так и копается, ищет, кого же забросили чекисты».