Адъютор

Отец Антуана – Бамбер сар Дигхтель входит в Совет четырех при его августейшестве Эдрике Плюгавом. Впрочем, как и господин сар Штраузен. Вообще-то совет тайный, и об членстве в нем этих господ я узнал от их сыновей. Конечно же в разное время, и под слово, что никогда и никому.

«Ну хоть одна государственная тайна мне известна!», - усмехался я, подъезжаю к жилищу Антуана.

Всего в столице у него, вернее, у его отца их два. Особняк, в котором и проживает тайный советник Бамбер сар Дихтель. И замок посреди озера, расположенного в черте Гладстуара. В замке большую часть времени Антуан и проводит. По сути, он ему отдан. Сам замок красив. Его высокие стены выступают прямо из воды, на редкость, к слову чистой, что даже удивительно посреди города. Воды холодной, даже ледяной, поскольку снизу озеро подпитывают родники. Четыре угловых башни, две надвратных, от которых ведет к берегу ажурный каменный мост. В замке все ажурное. Лестницы, парапеты, крыша донжона, фонтан, вазоны. Местами стены заросли плющом, что тоже добавляет ему очарование. Вылезая из кареты, я залюбовался замком в который уже раз.

Если быть до конца честным, подобного рода времяпрепровождение мне не совсем по душе. Нет, никогда не чурался общества, которое собралось ради развлечений. Танцев, изысканного ужина, выступлений заезжих или своих собственных музыкантов, и тому подобных вещей. Но не в том случае, когда выступаешь на них неким аналогом свадебного генерала.

Гости к тому времени уже собрались. Бегло окинув их взглядом, я насчитал что-то около полусотни господ и дам. Фактически максимум того, что может принять Антуан без опасений, что в итоге получится толчея. Получалось, он меня обманул, заявив, что соберутся самые близкие. С другой стороны, весть о внезапно образовавшейся вечеринке разнеслась по Гладстуару с быстротой молнии. Впрочем, как и о моей недавней дуэли. Несложно связать одно с другим, а у Антуана немало тех, кто может прибыть к нему без приглашения, и сар Дигхтелю невозможно будет указать им на выход.

Представляю, какими слухами обросла дуэль, если даже Антуан, который присутствовал на большинстве из тех, где я принимал участие в последние несколько лет, назвал ее потрясающим зрелищем. Как и то, сколько ахов и вздохов предстоит мне услышать за своей спиной. Никогда не понимал - почему большинство дам настолько притягивает такой типаж мужчин, как я? Есть же и другие. Куда более умные, заботливые и внимательные. Уж они-то чем им не угодили? Хотя, так ли уж от них отличаемся мы сами? Предпочитая заниматься любовью с одними, и брать в жёны других?

Антуан ждал меня недалеко от входа в центральную залу, наверняка предупрежденный слугой о моем скором прибытии.

- Как себя чувствуешь?

- Неважно, - честно ответил я.

Хвала Пятиликому, уж перед ним-то нет нужды хорохориться.

- И тем больше рад, что ты пришел.

- Я ненадолго. И по важной причине.

- Какой именно? – он сразу же посерьезнел.

- Некто из моих знакомых пообещал подыскать мне невесту. Так вот, я прибыл за ней и тут же назад.Кстати, Лаура здесь?

- Да. Что же касается невесты… Даниэль, неужели тебя устроит любая, которая сразу же согласится с тобой уйти? Все-таки выбор жены – дело ответственное!

Нет, иметь дела, например, с тем же Коннером сар Труфинером куда проще. «Тебе ведь потребуется паж», вспомнил я, и невольно улыбнулся.

- Что-то не так? – Антуан с беспокойством оглядел залу.

Заставив меня подумать: «Неужели тебе так важно мое мнение там, где без него спокойно можно обойтись? И ведь совсем не Клаус!»

- Все замечательно.

Мы поднимались вверх по длинной мраморной лестнице. Их было две, и сходились они наверху, перед дверьми в, так сказать, покои хозяев. Шли, как понимаю, в его кабинет. Откуда открывался замечательный вид на саму залу через скрытое зеркалом окно, имеющего с обратной стороны свойство обычного стекла. Из кабинета можно пристально рассматривать кого угодно, не беспокоясь о том, что обвинят в назойливости или даже неприличии. Особенно это касается дам. Кстати, для такой цели у хозяина кабинета имеется довольно мощная зрительная труба.

- Тогда чему улыбаешься? – хотя мою гримасу при всем желании сложно назвать улыбкой.

Пусть даже мы успели прибыть в его кабинет. Куда больше напоминавший гостиную, чем даже кабинеты Клауса и его отца. Собственно, да: господин сар Штраузен в нем вершит дела, его сын пытается ему во всем подражать. Но какие заботы могут быть у Антуана? Такие, которые он не смог бы перепоручить?

Сар Дигхтель на всякий случай прислушался к оркестру: возможно, фальшивит кто-нибудь из музыкантов? Откуда у него такая мнительность? Причем, в общении именно со мной? Хотя все легко объяснимо.

- Интересная мысль в голову пришла.

- Не поделишься?

- Не раньше того, как мой бокал перестанет быть подозрительно пуст.

- Почему «подозрительно»?

- Радушный хозяин не преминул бы его заполнить, окажись в его компании гость, который ему интересен.

- Знаешь, Даниэль, если король Эдрик все-таки добьётся запрета дуэлей, твою шпагу вполне сможет заменить твой язык!