Адмирал Колчак. «Преступление и наказание» Верховного правителя России

В то время в местной тюрьме сидело много большевистских комиссаров со своим главой Михельсоном, бывшим председателем Омского совдепа. Благодаря слабости стражи и ее подкупленности, Михельсон получил возможность из тюрьмы сноситься со своими, оставшимися на воле, товарищами и руководить подготовкой восстания. Подпольный коммунистический комитет имел свои ячейки в местном гарнизоне, милиции и других организациях; совместно с группой железнодорожных рабочих, он разработал план восстания до мельчайших подробностей. Расчет был, главным образом, на пленных красногвардейцев и рабочих. Небольшой отряд вооруженных заговорщиков должен был захватить городские склады оружия, освободить военнопленных из лагеря, арестантов из тюрьмы, вооружить их и с ними отправиться на узловую станцию Куломзино (в 7 верстах от Омска). Там предполагалось захватить железнодорожный путь, прервать телеграф и телефоны, разрушить железнодорожный мост на Иртыше и этим воспрепятствовать подвозу правительственных войск с фронтов. После этого было легко захватить и правительство. Заговорщики, если не рассчитывали на поддержку чехов, то были все же уверены, что чехи, как и другие союзники, сохранят нейтралитет.

Охранные власти Омска агентурным путем узнали о заговоре за два дня раньше. Удалось накрыть тайную квартиру в момент заседания большевистского штаба, обсуждавшего последние мероприятия задуманного дела. Было арестовано 20 человек главарей, и в ту же ночь они, по приговору военно-полевого суда, были казнены. Другая же часть заговорщиков успела скрыться и решила, по-видимому, привести задуманное в исполнение.

В некоторых частях омского гарнизона заговорщики имели своих людей. В ночь на 22 декабря взбунтовались две роты расположенного в городе 8-го сибирского полка в количестве 300 человек и, захватив оружие, вышли на улицу. Там их ожидали предводители. По дороге им удалось в некоторых местах прервать телефонную и телеграфную проволоку. Подойдя к тюрьме они вошли в караульное помещение, обезоружили караул в 40 человек, связали караульного офицера, потребовали ключи и вошли внутрь. Все это было проделано в 15 минут; внутренняя тюремная стража, совершенно растерявшись, исполнила беспрекословно приказания бунтовщиков.

* * *

В то время в омской тюрьме содержались доставленные из Уфы и Челябинска бывшие члены Учредительного Собрания, несколько служащих канцелярии «Комуча» – партийные лидеры социалистических организаций. Среди арестованных были эсеры Нил Фомин, Подвицкий, Лотошников, Филипповский, Павлов, Девятов, Локотов, Иванов, Николаев, Еврасов, Сперанский, Нестеров, Феодорович и др., задержанные в Уфе; редактор социалистической газеты в Челябинске «Власть народа» Евгений Маевский, социал-демократ Брудерер, и бывший уполномоченный Екатеринбургского Временного Правительства социал-демократ Кириенко. Деятели «Комуча» обвинялись в расхищении многомиллионных сумм из Уфимской конторы Государственного Банка и Казначейства, в произвольном печатании денежных знаков и в участии в заговоре против центральной власти, организованной группой Чернова. Маевский обвинялся в призыве к восстанию. Газета «Власть Народа», которую редактировал Маевский, изо дня в день вела резкую пропаганду против Омского правительства и открыто призывала к вооруженному выступлению. Военные власти подвергли ее предварительной цензуре и требовали ее закрытия. В одной из своих статей под заглавием «Все о том же» Маевский между прочим писал: «Народу пора сказать адмиралу Колчаку: твое место на острове Святой Елены». Тогда по распоряжению Ставки Верховного Главнокомандующего Маевский был арестован и доставлен в омскую тюрьму. Штаб настаивал на предании его прифронтовому военно-окружному суду для осуждения по законам военного времени. Но по личному распоряжению адмирала было решено предать его в распоряжение прокурора Омского окружного суда. Некоторые другие лица были задержаны по распоряжению местных начальников гарнизонов как опасные антиправительственные агитаторы, но им конкретных обвинений не предъявлялось.