Адмирал Нельсон

Мы, кто в яростной схватке сбивали и покоряли гордого врага, защищая берег от нашествия, ваших детей от смерти и ваше имущество от грабежа — будем ли мы мячами, марионетками в руках своры людей, добывших титулы, награды и богатство благодаря нашим рукам? Нет! Настал век разума, наконец! Мы долго пытались найти в себе человека, теперь мы себя нашли.

Мы бесконечно далеки от мысли о ниспровержении правительства нашей любимой родины. Мы самого высокого мнения о нашем короле, и мы убеждены, что не по его указанию принимаются против нас меры, дабы лишить нас прав человека.

Соотечественники! Вы и отдаленно не можете представить себе условий, в которых мы живем уже не один год. В Риме были Нерон и Калигула, но они есть и во флоте Британии. Без следов добродетелей, способностей, образования они позволяют себе позорные жестокости над теми, кто из-за нужды или патриотических чувств поставлен под их власть. Они пребывают под светилом благополучия, а мы — незачем объяснять, кто мы — работаем под страхом мучений, которые только может придумать бесчеловечный скот.

Матросы Британии — львы великодушные и благородные. Никто не должен причинять им вреда. До сих пор мы работали для вас и для нашего короля.

И теперь мы вынуждены подумать о себе. Многие из нас были в плену и с начала войны не имели ни фартинга. Разве мы не имеем права на жалобу? Да прикажет король уплатить нам, и огорчение, которое мы доставили ему, будет уничтожено, и мы с энергией приступим к любимому делу для защиты нашей родины. Но до вашего согласия на наши требования мы решили остановить всю торговлю и перехватывать все продовольствие ради нашего существования.

Военное командование повысило себе плату, чтобы закрепостить и оскорбить нас. Но нас не испугать! Наш девиз: «Dieu et mon droit»[10], и мы презираем попытки обмануть нас. Мы не склонны следовать примеру соседней страны[11], хотя и могли бы. Но мы хотим лишь добиться того, чего требуем, пусть даже дорогой ценой. Соотечественники! Мы открыли проделки правительства, снабжающего наших врагов товарами. Возможно, что спустя несколько дней мы придем и к большему открытию.

Дорогие соотечественники! Мы — ваши преданные и любящие братья!» (18)

Правительство поняло, что восстание зашло слишком далеко, и начало маневрировать. К этому его побуждало также плохое состояние дел на фронтах войны с Францией. Парламент срочно провел закон об удовлетворении ряда материальных требований моряков. Адмиралтейство, правительство, Тайный совет при короле высказались за дарование амнистии участникам волнений. Король подписал соответствующий указ, его читали на всех судах и демонстрировали подвешенную к нему королевскую печать. Таким образом удалось расколоть восставших, в их руководстве вспыхнули раздоры, борьба пошла на спад, одна за другой эскадры прекращали сопротивление властям.

И заработали военные суды. Ряд руководителей восстания предвидел вероломство правительства и бежал в Голландию и Францию. Паркер был умным, талантливым человеком и, конечно, знал, что его ждет, но бежать отказался.

Заседания военного суда открылись на борту корабля «Нептун» и продолжались три месяца. 25 человек были присуждены к повешению, несколько сот — жестоко наказаны плетьми. Паркер держался на суде с большим достоинством, отказался просить о помиловании. 30 июня его повесили на рее корабля (19), где он служил. Это показало, что в действительности стоило слово английского короля и правительства, торжественно гарантировавших прощение всем участникам восстания.

Эскадра, на которой служил Нельсон, не явилась исключением. Кровавая жестокая расправа с бунтовщиками в английских портах не предотвратила распространения восстания на команды кораблей, находившихся в плавании.

* * *

В воскресенье 9 июля 1797 г. солнечное утро у Атлантического побережья Испании предвещало жаркий день. Море было спокойным. А в английской эскадре, блокировавшей испанский флот в порту Кадис, наблюдалось необычное движение. По приказу командира эскадры адмирала Сент-Винсента мелкие и средние суда концентрировались вокруг линейного корабля «Сент-Джордж». Сюда же доставлялись на шлюпках матросы с остальных линейных кораблей эскадры. Вместе с другими к «Сент-Джорджу» прибыл с подчинявшимся ему отрядом кораблей контр-адмирал Горацио Нельсон. С палубы своего судна он наблюдал, как на рее «Сент-Джорджа» повесили четырех матросов, приговоренных накануне к смертной казни за попытку поднять восстание.

На протяжении месяцев готовилось восстание на кораблях, блокировавших Кадис. Организаторов выследили с помощью проникшего в их среду предателя и приговорили к повешению. Военный суд заседал в пятницу и субботу и вынес приговор уже после захода солнца. По традиции, имевшей силу закона, после захода солнца не казнили. Казнить по воскресеньям тоже было нельзя. Но главнокомандующий, адмирал Сент-Винсент, торопился и назначил казнь на следующее, воскресное утро.