Адмирал Нельсон

Француз Ж. Гравьер замечает о письме Палена: «Такой язык был достоин великого государства, и никогда еще беспокойный, заносчивый дух, оживлявший в эту эпоху британский флот, не получал более справедливого и строгого урока. Адмиралтейство слишком долго поддерживало этот дух...» (53). Ж. Гравьер писал это в середине XIX в. А полстолетия спустя офицер русского флота А. Бутаков высказался так: «Мы, русские, можем со своей стороны торжествовать, что злые козни зазнавшегося английского адмирала получили в России должный отпор, и урок, преподанный Нельсону в Ревеле, был едва ли не самым чувствительным политическим афронтом для героя, испытанным им за всю его блестящую карьеру» (54).

16 мая Нельсон ответил Палену совсем не в нельсоновской манере. Он старательно, местами даже подобострастно оправдывался: «Ваше превосходительство, будете так любезны и заметьте его величеству, что я вошел на ревельский рейд не ранее, чем получил на это разрешение их превосходительств коменданта и главного командира порта» (55). А в душе у него клокотало бешенство. «Не думаю,— говорил он,— чтобы граф Пален решился написать мне такое письмо, если бы русский флот был еще в Ревеле» (5б).

Нельсон увел эскадру от Ревеля 17 мая. На следующий день Пален написал ему примирительный ответ: «Милорд, я не в состоянии представить более яркое свидетельство доверия, которое испытывает мой повелитель император в связи с результатами моего письма... Его императорское величество тотчас распорядился снять эмбарго, распространявшееся на английские суда. Это мероприятие могло бы осуществиться и ранее, если бы обстоятельства, предшествовавшие его правлению, не оставили места для враждебной демонстрации Вашего правительства на севере, и мой августейший повелитель с удовольствием последовал импульсу его любви к справедливости, дабы Европа не могла более заблуждаться относительно мотивов, которые заставляли действовать определенным образом.

Я весьма сожалею, милорд, что Ваше предшествовавшее письмо вызвало недоразумения; но кто, как не Вы, знающий законы чести и достоинства, не должен тому удивляться.

Его императорское величество обязало меня известить Вашу светлость, что ему было бы приятно выразить личную признательность герою Нила и увидеть Вас при своем дворе, если Ваши инструкции позволят Вам оставить флот и прибыть на одном корабле в один из наших портов» (57).

Но это Нельсона не интересовало. Вскоре в Балтийском море произошла встреча Нельсона с новым послом Лондона в России лордом Сент-Эленсом, который на фрегате направлялся в Санкт-Петербург. Посол посоветовал вице-адмиралу держаться осторожно и ни в коем случае не мешать намечавшемуся улаживанию отношений между Англией и Россией. В июне 1801 г. была подписана российско-английская конвенция, по которой обе страны сделали взаимные уступки в морской торговле.

Итак, в активе Нельсона в балтийском походе оказались сомнительная победа у Копенгагена и безусловная неудача с походом против русского флота. И как всегда после неудачи, па него напала хандра, он стал донимать адмиралтейство жалобами на плохое здоровье. Просьбу об отпуске оно охотно уважило. В июне 1801 г. командование английской балтийской эскадрой принял вице-адмирал Поль, а Нельсон 1 июля вернулся в Грейт-Ярмут. За Копенгаген он получил титул виконта. Других наград, однако, не последовало. Вице-адмирал возмущался такой, по его мнению, несправедливостью, публично протестовал и требовал регалий для своих капитанов, но напрасно. Правительство и адмиралтейство, а также Сити не были уверены, что результат сражения у Копенгагена давал основания для раздачи наград его участникам. С этим Нельсон никогда не мог согласиться и примириться.

Глава IV

ТРАФАЛЬГАР

Нельсон по возвращении в Англию из балтийского похода обнаружил, что всех опять волнует тревожный вопрос о возможном вторжении французов через пролив на Британские острова. Достоверно стало известно, что в Булони и других портах французского побережья сколачивается флотилия средних и мелких судов для доставки десанта в Англию. 24 июля 1801 г. Нельсона назначили начальником английской оборонительной эскадры, состоящей из фрегатов и других судов поменьше.