Читаем Адмирал Ушаков. Письма, записки полностью

Господин полномочный министр и кавалер Томара в письме своем от 10(21) января уведомляет, что по содержанию сего высочайшего указа не преминет он ныне же отправить нарочно к коллежскому асессору Франкинию, находящемуся в лагере верховного визиря, приказ, дабы с хорошим, исправным кирлангичем доставил как можно поспешнее ко мне капитуляцию французов о упразднении[94] Египта, коль скоро оная заключена будет, и обстоятельно все другие сведения, до возвратного их пути касающиеся. Господин Франкиний, отправляя кирлангич, прикажет шхиперу коснуться острова Цериго или Занте, дабы отобрать точное известие о месте пребывания моего с эскадрою, дубликат же сего уведомления, коль скоро получит оное Порта, Василий Степанович отправит из Константинополя ко мне с нарочным курьером чрез остров Корфу. В прочем верховный визирь особо и сам действует в разуме сих предписаний, о чем и государю императору ныне уже известно. В приписке его объяснено также: английский посол, будучи известен о высочайшем мне повелении, в том же разуме пишет от себя к лорду Нельсону, дабы вместе со мною содействовал; письмо оного посла к Нельсону препроводил ко мне, прося, чтобы я, когда с ним увижусь, вручил ему самолично или верным образом к нему доставить.

Вследствие высочайшего повеления приготовил я эскадру господина вице-адмирала и кавалера Карцова к посылке, которая должна будет следовать к западному мысу Сицилии и к острову Маритимо и, снесясь о потребных к сему расположениях с лордом Нельсоном, учредить крейсерство между означенного острова Маритимо и Барбарского тунисского берега, а вашему превосходительству предписываю с вверенной вам эскадрою немедленно следовать в Мессину и там, будучи готовым, ожидать известиев, к тому потребных, и моих повелениев, иметь бдительную осторожность, дабы французы из Египта тут не прошли и не пропустить их во Францию.

На сих днях прислано было ко мне от лорда Кейта, командующего ныне английскою эскадрою в Средиземном море, нарочное малое судно с письмами, из разных мест ко мне присланными. При сей верной оказии препроводил я к нему для надлежащего исполнения вышеозначенное письмо, от английского посла к лорду Нельсону писанное, и объяснился, сколько потребно было, о высочайшем мне предписании и общем действии против французов. К господину статскому советнику и кавалеру Италийскому, в Палермо находящемуся, по секрету послал я обо всех сих подробностях и просил, чтобы он непременно в самой скорости увиделся с лордом Кейтом и Нельсоном, переговорил бы с ними обо всем, что надлежит, отобрал бы от них согласие, какое будет на то их распоряжение о действиях по оному обстоятельству, старался бы как наивозможно узнать, какие есть известия о Египте, производство там дел и о отправлении оттоль французов, ежели сделана будет капитуляция, и обо всем оном как наискорее поспешил бы меня уведомить. Лорда Кейта также об оном я просил, чтобы вспомоществовать господину Италинскому в посылке ко мне нарочным легким судном.

По сходству сего, как скоро ваше превосходительство прибудете в Мессину, тотчас отправьте от себя нарочного с письмом вашим в Палермо к господину Италинскому, требуя, чтобы он вас уведомил, виделся ли он с лордом Кейт[ом] и Нельсоном, какие сделаны между ими расположения о непропуске французов из Египта, о разбитии и взятии их в плен, имеет ли он известие из Египта и о прочих подлежностях благоволите, ваше превосходительство, иметь старание как наивозможно чаще получать от него, господина Италинского, уведомления; также и изо всех других мест узнавать о нужных известиях и поступать по обстоятельствам, какие окажутся.

Сходно с высочайшим повелением, как вышеозначено, я надеюсь вскорости подобные получить уведомления чрез Константинополь от министра, и все, что надобно, уведомления при повелении моем к вам доставлю. Вице-адмирал и кавалер Карцов пойдет к Сицилии к острову Маритимо, как вышеозначено. И ежели по обстоятельствам надобность востребует, то и ваше превосходительство соединитесь с ним на общее действие. Все это зависеть будет от обстоятельств и последствиев, какие получатся о том и о согласностях англичан… Я должен бы для сего исполнения следовать к Сицилии со всею вверенною мне эскадрою, но четыре корабля, со мною бывшие, от жестоких крепких ветров и волнения оказали в себе великую и опасную течь и повреждение, которые ныне при Корфу разоружены, сгружены и начинаются исправлением. Из них корабль «Св. Петр» начали уже килеванием, а прочие приуготовляются.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное