Адмирал

Вначале наполненная взрывчаткой смерть массой четверть тонны угодила между трубами крейсера. Пробив слабую в том месте броню, она разорвалась уже внутри, и палуба корабля вспухла изнутри. Две трубы, сорванные взрывом, оказались снесены в море. Погибло семь человек, но главное, корабль начал быстро терять ход. Вторая бомба, вдвое большего калибра, угодила между кормовыми башнями и заклинила одну из них. Правда, этим ущерб и ограничился, гигантская вмятина не в счет, но приговор кораблю был уже подписан.

Одновременно с началом воздушной атаки «Лютцов» изменил курс и полным ходом двинулся на перехват. Быстро выходящие на максимальные обороты дизеля обеспечили кораблю резвый старт, куда лучший, чем у обычных кораблей. Правда, даже разговаривать на нем сейчас было затруднительно из-за лязгающих от вибрации зубов, но это неудобство приходилось терпеть. Зато дистанция начала быстро сокращаться. Следом за «карманным линкором» развернулись и, чуть отставая, двинулись в атаку «Хиппер» и «Ойген».

Британцы попытались отвернуть, но сейчас их скорость не превышала двадцати узлов. К тому же, развернувшись кормой к противнику, они не только потеряли время на циркуляцию, но и оказались с одной действующей башней – две другие с такой позиции не могли вести огонь. Немцы, правда, тоже работали лишь тремя носовыми орудиями, однако все равно имели при этом полуторное преимущество в количестве стволов, не говоря уже о калибре. Спустя несколько минут включились в игру и германские тяжелые крейсера, и число орудий, расстреливающих британцев, превысило десяток.

Спустя какие-то четверть часа получивший восемь попаданий и почти лишившийся хода британский крейсер сделал неуклюжую попытку развернуться, чтобы ввести в дело носовые башни. Это решение запоздало, да и, честно говоря, изначально не могло принести каких-либо заметных результатов – мощь противников выглядела несопоставимой. Еще через пять минут начали взрываться котлы, после чего корабль быстро накренился и ушел под воду. Спасти удалось чуть более сотни человек, среди которых оказалось только два офицера. Немцы получили за это время всего два попадания, не причинившие серьезных повреждений, а потери ограничились двумя убитыми и дюжиной раненых (еще один позже умер), все на «Лютцове».

– Передайте мою благодарность всем участникам боя, – Колесников устало прислонился к переборке. Как ни странно, не такой уж напряженный бой, в котором он, собственно, и участия не принимал, вымотал адмирала до предела. – Сегодня фортуна была на нашей стороне. И отбейте Линдеману: постоянно держать в воздухе истребительное прикрытие. А то, если они будут взлетать так же, как сегодня, нас успеют потопить раньше, чем они почешутся.

Можно было не сомневаться, его слова насчет благодарности воспримут с энтузиазмом. Все уже знали, благодарность Лютьенса – не пустой звук, за ней всегда следует что-то материальное. И также понимали, что это материальное легко выбивается, только пока они побеждают. Такой вот стимул, и Колесников старался, чтобы моряки как можно плотнее ассоциировали себя и с успехом, и с личностью своего адмирала. Ему нужны были люди, которые исполнят ЛЮБОЙ его приказ. Не задумываясь, не включая, случись что, лишний раз мозги, ибо есть обстоятельства, когда думать вредно. Пока что вроде бы получалось, немцы вообще внушаемы, а вот дальнейшее зависело от того, как сложится этот поход и вообще смогут ли они вернуться из него живыми.

Дальше эскадра шла с постоянным воздушным прикрытием. В воздухе непрерывно висели четыре «мессершмитта», периодически взлетала еще пара, после чего другая садилась на отдых и дозаправку. Таким образом, обеспечивалось прикрытие на случай возможного удара британцев с воздуха, а заодно и разведка – на радары у Колесникова особой надежды не было. Конечно, это приводило к расходу топлива и ресурса двигателей, но адмирал не без основания считал, что можно и потерпеть, корабли важнее.

В течение следующих суток им удалось перехватить четыре британских корабля и с полдюжины американских. Последних не трогали, а вот британцев захватили. Троих отправили на дно, а четвертый, с грузом чилийской селитры, представлялся достаточно ценным призом, чтобы рискнуть и отправить его кружным путем в Германию. А потом началось веселье.

Колесников уже начал подозревать, что потопленный крейсер не успел передать командованию информацию о немецкой эскадре, и все же придется идти щипать британское побережье. Практически одновременно радарами и воздушной разведкой был обнаружен еще один крейсер. Ну а следом за ним по эскадре нанесли удар британские самолеты, что значило – где-то недалеко находится их авианосец.