Адмирал

А на цель уже заходили пикировщики. Колесников еще до выхода в море постарался намертво вбить им в головы: «При прочих равных в качестве цели для атаки выбирайте авианосец!» Сейчас они с немецкой дисциплинированностью и основательностью выполняли приказ. Дюжина самолетов атаковали корабль, частично подавленная зенитная артиллерия которого уже не смогла оказать им серьезного сопротивления. Ценой гибели двух самолетов, больше от отсутствия опыта подобных атак у самих летчиков, чем от реальной эффективности британского ПВО, немцы добились четырех попаданий полутонными бомбами, и это стало для авианосца смертельным.

Первая бомба рванула на «острове», разом приговорив почти весь командный состав корабля. Вторая разбросала и подожгла самолеты на взлетной палубе. Все это было неприятно, но в целом для корабля водоизмещением почти тридцать тысяч тонн не слишком опасно. А вот третье и четвертое попадания, случившиеся практически одновременно, оказались куда страшнее. Помимо взрывов собственно бомб произошла детонация торпед, уже поданных наверх, к «суордфишам». Трехдюймовая бронепалуба не выдержала, и энергия взрывов распространилась внутрь корабля, сметая все на своем пути. А на пути этом оказались емкости с топливом для самолетов.

Авиационный бензин имеет свойство вначале легко воспламеняться, а потом жарко гореть. Над авианосцем, мгновенно превратившимся в головной филиал ада, встало чуть желтоватое, почти прозрачное зарево, которое уже невозможно было остановить. Все средства пожаротушения оказались бессильны. Исполинский костер, в который превратился «Викториес», некоторое время еще шел вперед, толкаемый согласованной работой машин, но потом начал быстро забирать вправо, ложась в бессмысленную циркуляцию. Одновременно начал рваться боезапас к орудиям и авиационные бомбы, разнося в клочья небронированное нутро. К тому моменту живых на «Викториесе» уже не осталось.

Орудия остальных кораблей запоздало открыли беспорядочный огонь вслед уходящим самолетам, сколь частый, столь и бесполезный. А тем временем опасность подкрадывалась к ним совсем с другой стороны. Шестерка «юнкерсов», описав широкую дугу, прячась за тучами, уже заходила на «Короля Георга» с кормы. Это было, конечно, в какой-то мере нарушение приказа, но пилот лидера помнил и его вторую часть: «Не бойтесь проявлять инициативу». А главное, он, в отличие от большинства товарищей, привык самостоятельно принимать решения.

Курт Шнайдер, личный пилот адмирала Лютьенса, ролью извозчика не то чтобы тяготился – в конце концов, жизнь у него получалась куда интереснее, чем прежде. Да и в Берлине удавалось теперь бывать куда чаще, чем раньше. Вот только когда адмирал уходил в море, наступала скука, да и просто ежедневное сидение в готовности без реального дела порой угнетало. Вот и попросился он в море, благо допуск к «Ю-87» имел. А Колесников, подумав, согласился, и вот теперь Курт, освоив взлет и посадку, сам вел группу самолетов к цели. В прошлый раз, атакуя крейсер, он промахнулся – сказалось отсутствие опыта. Сейчас, по прошествии полутора суток, он, до зубовного скрежета желая реабилитироваться, первым бросил свой бомбардировщик в крутое, на пределе возможностей конструкции, пике – и попал!

Из шести участвовавших в атаке самолетов удачно отбомбились трое. Двое промахнулись, и один, чуть запоздавший и потому заходивший в атаку последним, угодил под сосредоточенный огонь развернувших наконец свои орудия зенитчиков. Его разнесло в клочья, но и того, что получил английский линкор, хватило с лихвой. Серьезно пострадали надстройки, вышел из строя радар, оторвало стволы двух орудий у носовой башни, но главное сделала последняя, третья, бомба.

Бронирование палуб у английских кораблей всегда было не на высоте. У данного конкретного линкора толщина брони составляла всего сто тридцать шесть миллиметров. Для защиты от крупнокалиберных бронебойных снарядов маловато, но авиабомбы обладали в большей степени фугасным действием. Неудивительно, что бомба, повредившая башню, смогла пробить палубу, но на что-то большее ее энергии уже не хватило. Тем не менее, рваная дыра размерами три на четыре метра в палубе появилась, и это, в принципе, предопределило результат.