Адриана. Наказание любовью (СИ)

— Пришли просить о милости? Милости для вас не будет! — сразу оборвала она, не дожидаясь вопросов Бортиса. — Ваш хозяин покусился на святое, на то, что принадлежало богу и теперь пришло время расплачиваться за всё. Всесильный Армат всегда берёт то, что ему нужно и не любит, когда у него что-либо отбирают.

Советник, глубоко вздохнул и хотел обратиться к Юзе, но тот жестом приостановил его вопрос и обратился к жрице:

— Пресветлая Дана, этот человек пришёл покаяться и попросить. Покаяние — это похвально!

Девушка гневно глянула светло-карими глазами на Боритса.

— Посылает вместо себя слуг и думает, что бог простит его сразу, стоит только попросить!

Жрица медленно приближалась к советнику берта, подкрадывалась к нему, её прозрачное одеяние шелестело. От её кожи повеяло запахом благовоний. Бортис вжал голову в плечи.

— Пресветлая Дана, мой хозяин сейчас не в лучшем состоянии и положении, чтобы прибыть к вам лично, вы, полагаю, и сами это знаете, ведь ваши предсказатели следят за всем, что происходит вокруг.

Бортис чувствовал себя неуютно в компании этих странных людей. Он неуклюже переминался с ноги на ногу. Что только не сделаешь, ради благополучия берта. Он служил Люциусу много лет в подряд, терпел от него унижения, но и получал немалые блага, а главное заслужил искреннее доверие своего господина.

— Его сын, не пропал, как говорят? — спросила жрица и её голос смягчился. — Увы, но мы теперь не всесильны как раньше и не всё видим.

— Сын моего господина, стал девицей, как только ему исполнилось семнадцать.

Жрица и светлейший Юзе переглянулись. Кажется, они сами удивились такой новости.

— Светлейший Юзе, это удивительно, но это сложнейшее заклятье на крови. Не каждая жрица или волшебник способны на такое, — удивилась девица. Огонь в чаше полыхнул и затрещал. И девица, и бородатый предводитель конфессии сразу обратили на это внимание.

— Берт-правитель Люциус Хаминг готов выполнить любые ваши условия, если вы вернёте Адриана в нормальное состояние. Мы не станем больше трогать ваших святилищ и особенно дев. Мы будем вашими покровителями и не позволим разорять храмы вашего бога.

Жрица недобро усмехнулась, подскочила к чаше с огнём и опустила туда своё прекрасное лицо.

— Олиара, так звали жрицу, которую вы, господа насиловали и уродовали много часов подряд. Ей только-только исполнилось семнадцать, как и вашему Адриану теперь, и она стала жрицей. Кто вернёт ей отобранную жизнь и честь.

Лицо Юза потемнело, гладкая лысина блестела в свете огня чаши. Жрица погружала лицо в огонь всё больше и больше.

Бортис попятился к выходу.

— Вам, господин Мюль, когда-нибудь прижигали язык калёным железом? Какую боль испытала она тогда! Вы сами насиловали её не единожды! — Юзе приблизился к Мюлю незаметно и сжал его плечо.

Бортис повалился на пол святилища, ощутил адскую боль и истошно завопил и забился в конвульсиях.

— Почувствуйте её боль, господин Мюль, и подумайте над тем, что мы запросим взамен за её смерть, — фигура Юзе теперь находилась в каком-то желтой ареоле.

Данаида вытащила лицо из огня и громко высказала просьбу божества.

— Наш бог, Всесильный Армат, очень милосерден к вам, и он даст вам ещё один шанс — вы вернёте Адриана, но заплатите за кровь Олиары, кровью!..

***

— Они хотят крови… — слуга склонился к уху берта Люциуса и прошептал ответ Даны ему на ухо. Уж слишком эта просьбы была противоречива.

Берт побледнел, услышав её, тяжело опустился на подушки и уставился в потолок.

— Чтобы вернуть Адриана, я готов на всё!

Глава 7. Оскар

Я вышивал ящерку бисером на кошеле. Такую же желтую и симпатичную, как мой ящер Задира. Вот уже появились на черной бархатной материи желтые лапки, хвост, белое пузико. Осталось вышить голову и подарок для папочки готов. Моё солнышко Бетти сидела рядом, склонившись и положив голову мне на плечо, дремала. Я не удержался, и несколько раз незаметно прикоснулся губами к её чепцу.

Утро выдалось на редкость прекрасным. Даже не смотря на то, что снова на завтрак давали пудинг, и я несколько раз ругнулся в храме во время утренней молитвы, получил выговор настоятельницы Миранды и наказание в виде дежурства. Подумаешь, споткнулся на каблуках! Не могу привыкнуть к этим дамским костылям.

Ранняя осень. На улице всё ещё тепло и ласковое солнце радовало каждое утро. Иногда из степей, шелестя травами и желтеющими листочками яблонь на Новом дворе, набегал прохладный ветерок, приносивший хмурые дождливые тучи. Скоро зима и пробраться к монастырю от ближайшего города Мастока станет совсем невозможно. Тогда некоторые учителя и служители окончательно переберутся жить в сыроватые монастырские кельи.