Адский Котёл

- А теперь я знаю, - повторяет старик с загадочной улыбкой.

ГЛАВА XIV.

«Скоро мы направимся на русскую сторону реки, чтобы провести остаток лета», - сказал мне Сетка.

- Еще несколько месяцев.

- Может, в твоей стране. В моей стране месяц, не больше. Зима здесь наступает быстро. Мы проводим зиму там, где всегда зимовали, и это очень плохо для россиян.

- Много ли русских, куда вы едете?

Старик качает головой.

- Не много. Время от времени патрулируют. Мухинос не надоедают. Разве что иногда, когда Мухинос обвиняют в ложном воровстве.

Этот сморщенный старик с призрачно-белыми волосами мог научить многих «цивилизованных» людей, которых я знаю. Я нахожу это довольно крутым. Я сажусь рядом с ним на камни, чтобы продолжить беседу. Честно говоря, я должен признать, что это не совсем бескорыстно. Я спрашиваю :

- Где твой нынешний лагерь?

- Один километр плюс полкилометра вниз по реке. На другом берегу. Ты хочешь приехать к нам завтра?

- Безусловно. Могу я предложить вам что-то? Что вам нужно ?

- Все, что нам нужно, мы берем от природы или производим, - ответил Сетка.

О! Я, должно быть, ошибся!

Он снова что-то бормочет, встает и уходит.

Когда я добираюсь до лагеря, все крепко дремлют, кроме Пао. Я нахожу его сидящим, скрестив ноги, перед огнем, подогревая чашку чая. Видно он меня давно ждал.

- Откуда ты ? - спрашивает он немного резко.

- Я хотел размять ноги.

- Как это? Посреди неизведанной территории? С наступлением темноты?

О боже, но чем я занимаюсь? Я уравновешиваю его:

- Эй, да вот так! Вы боитесь, что меня, может быть, убьет олень?

- Олени не единственные животные в лесу, - отвечает Пао.

Он наливает чай в бокал и протягивает мне.

Я вежливо отказываюсь. Он поднимает бокал в знак доброго вечера, и я иду в свою палатку. Небольшая навесная палатка размером два метра восемьдесят на два метра восемьдесят, достаточно для двух маленьких раскладушек или одной большой. Мое чутье великого международного сыщика посоветовало мне заняться большим. Это то, что я сделал, и я себя с этим поздравляю.

Я нахожу Риту в своем двухместном спальном мешке. Она открывает один сонный глаз.

- Не можешь спать одна, а? - сказал я, садясь на край койки, чтобы снять ботинки.

- Невозможно, это о многом говорит, но раз уж вы доступны ...

Среди ночи температура опускается примерно до 10 °. Все еще холодно, и я понимаю, что присутствие Риты приятно во многих отношениях.

Как только солнце встает за горизонт, столбик термометра резко поднимается. Первый пункт моей программы: посещение лагеря «Мухинос». Я хочу пойти туда один. Беда в том, что Рита плохо смотрится в компании. Она сделала все возможные снимки вскопанной земли и скоб шпагата, и, поскольку оборудование не появляется до конца дня, все, что ей остается делать, это вертеть пальцами. Короче она облажалась.

Она разыгрывает мне большую сцену:

- Я не понимаю, почему ты не хочешь меня забрать с собой!

- Послушай, Рита… Дело не в том, что я не хочу. Я не могу !

- Эй, у меня есть ноги. - Это я заметил. - Я могу ходить.

- Трасса очень труднопроходимая.

Там она не облажалась:

- Нет, а ты шутишь? Вы собираетесь увидеть практически неизвестное племя за пределами Маньчжурии и хотите помешать мне приехать, потому что на дороге есть несколько ям и неровностей! Я все еще не могу пропустить такую ​​сенсацию!

- Предлагаю сделку. Я пойду сегодня один и, если я найду путь не слишком непроходимым, я возьму тебя с собой в другой раз. Это нормально?

- Нет, меня это не устраивает.

Что ж, она будет это знать:

- Мисс Бреннан, знайте, что я не расположен ни к лучшему, ни к худшему. Я решил выйти сегодня утром один, а ты останешься в лагере. И это все.

Вот она действительно скорчила личико. Но у меня нет возможности долго восхищаться ею, потому что она почти сразу познакомит меня с южным полюсом своей анатомии. Большими яростными шагами она мчится к раскопкам, где, несмотря на очень ранний час, Андреа уже копает, в азарте, как крыса, только что почуявшая след.

Я зашнуровываю свои тяжелые походные ботинки. Я надел выцветшие джинсы, красно-белую фланелевую рубашку и старую полевую куртку. Чтобы завершить свой наряд как разорившийся профессор археологии, я одолжил у Риты маленький фотоаппарат Яшику и перекинул его через плечо.

Я убеждаюсь, что никто не выходит за мной, и иду по большой оленьей тропе туда, где я вчера вечером встретил Сетку.

Приближаюсь к реке. Ширина потока в этом месте едва превышает пятнадцать метров, а большие камни позволяют легко преодолевать препятствия. Они расположены в правильных местах. Очевидно, именно мухинос или другие кочевники устроили их таким образом для личного пользования. С другой стороны, большая тропа уходит глубже в землю, но я нахожу другую, гораздо более узкую, которая идет рядом с потоком. Я решаю пойти по этому пути. Не знаю почему, может быть, потому, что главная тропа кажется слишком очевидной, чтобы попасть в лагерь.