Адский поезд для Красного Ангела

Старик Торпинелли лежал на земле у крыльца, с пулеметом между ногами. Его изрешеченный пулями сын обратил к небу открытый рот и изумленные встречей со смертью глаза. Я бросился к старику, протянул ему руку:

— Пойдемте, отсюда надо уходить, быстрее!

Струя крови хлынула из разверстой раны на его груди. Испуская дух, он нашел в себе силы протянуть мне дискетку:

— Я… все… узнал… Мой сын…

— Кто снимает фильмы? Скажите мне, кто снимает эти фильмы? — Я схватил его за ворот рубашки. Его здоровье, его жизнь мало интересовали меня. Я хотел, чтобы с последним вздохом он поведал мне чудовищные тайны, которые скрывал его сын. — Скажите мне! Говорите же!

С последним дыханием жизнь покинула его. Я взвыл:

— Не-е-ет!

Вырывающийся из дома густой дым заставил меня осознать, что я разговариваю с трупом. Я вырвал дискетку из откинутой руки Торпинелли, сунул ее во внутренний карман куртки и, спрятав лицо в воротник, кинулся к выходу.

Ворота загораживали три полицейских автомобиля. Мне предложили положить оружие на землю.

— Я из полиции! — прорычал я.

— Бросьте оружие! — раздалось из мегафона. — Бросьте оружие, или мы будем стрелять!

Я подчинился. Передо мной уходил в небо дым горящего дома.

* * *

Окружной полицейский комиссар Леклерк вместе с лейтенантом Сиберски прибыли в комиссариат полиции Ле-Туке спустя три часа после моей эффектной гонки с преследованием. Меня еще с четверть часа протомили в комнате для допросов. Я имел дело с целой сворой невежественных болванов. Ни один из людей в форме не понимал ни слова из того, что я рассказываю. Так что я попросил, чтобы меня оставили взаперти до появления моих коллег.

В час освобождения капралы зашли в помещение и сопроводили меня в кабинет капитана Майе.

— В путь! — Леклерк дружески хлопнул рукой по моему охваченному огнем плечу.

Я резко вскрикнул, как собака, которой случайно отдавили лапу.

— О, прости! — воскликнул он, поднеся руку к губам.

Ко мне подошел Сиберски. Опухоль на его лице опала.

— Рад видеть вас живым, комиссар! Надеюсь, вы сможете просветить нас относительного этого бардака.

— У Торпинелли кто-нибудь выжил?

— Кое-кто из прислуги и телохранители. Дом сгорел почти полностью.

Леклерк счел необходимым уточнить:

— Мы умолчали о том, что ты был не на службе. Я пока официально не докладывал начальству… У меня были подозрения, что ты не бросишь этого дела… Я просто хотел вытащить тебя… Судя по всему, мне не удалось…

Я пожал ему руку:

— Спасибо, Мартен. У меня забрали дискету.

Он вытащил ее из кармана:

— Она у меня.

— И что же на ней записано?

— Фамилии… около пятидесяти фамилий влиятельных людей. Американских, английских, французских бизнесменов, миллионеров. Как они связаны, Шарк? Зачем эти люди собраны на дискете, которую тебе передал старик Торпинелли? Что в этой истории делал Дюлак?

— Поехали к Дюлаку. Я обнаружил у него диски. Там все расскажу.

— Как жена? — заботливо спросил я Сиберски.

— Хорошо…

Я всмотрелся в его лицо:

— Говори правду!

— Психует! И я психую! Ей надоело жить с человеком, который даже не уверен, что вечером вернется с работы! Мы… поссорились. Она с малышом переехала к матери…

— Это я виноват, Давид.

— Вы тут ни при чем, комиссар. Работа такая…

Он закурил.

— Теперь ты еще и куришь! — укоризненно бросил я ему.

— Когда-то надо попробовать…

— Похоже, ты выбрал для этого не лучший момент: в доме новорожденный…

— Дома нет новорожденного… Как и жены… — Он переменил тему: — Расскажите, что произошло! Как вы добрались до этого Дюлака! Что на дисках?

— Поговорим о чем-нибудь другом… Объясню на месте…

Мадам Дюлак свернулась в клубок в объятиях дочери. Обе заливались слезами. Когда я вошел, она схватила меня за куртку:

— Обещайте мне все рассказать, комиссар. Я имею право знать… Он был моим мужем…

— Вы узнаете правду…

Я отпер сейф, вынул оттуда диски и обратился к Леклерку:

— Вы продвинулись с BDSM4Y? Обнаружили какие-то следы?

— До настоящего момента наши внедренные агенты ничего не обнаружили. Бо́льшая часть личного состава опрашивает проституток, клошаров, обходит больницы в поисках пациентов со следами пыток. Эта прокля´тая организация отнимает две трети наших кадров. Надеюсь, это даст результаты.

— А продажный адвокат с липовым водительским удостоверением?

— Под наблюдением, но они больше не выходят на контакт с ним… Они словно исчезли в неизвестном направлении… Страшно изворотливые… Но мы их возьмем… А теперь рассказывай с самого начала. Я в полной растерянности, как курица в пустыне… Итак, у тебя появилось подозрение, что Манчини убили… Дальше что?

— В ночь убийства ему позвонили, и он сам помчался в ловушку. Звонил кто-то, кого он хорошо знал, потому что было уже поздно, он спал. Потом я обнаружил, что сейф Манчини на вилле родителей вскрыт, а его содержимое исчезло. Этим летом Манчини провел больше двух недель на вилле своего кузена и, судя по распечатке недавних телефонных звонков, часто звонил ему. Так я вышел на след Торпинелли, в любом случае единственно достоверный.

Леклерк, сложив руки за спиной и разглядывая бабочек, ходил по кабинету:

— И что ты обнаружил в Ле-Туке?