Адское ущелье. Канадские охотники

– Бедная девочка. Мне кажется, она дышит. Пойдемте, Жан… Сделаю вам перевязку… С такими ранами я имел дело. Что же до юной девушки, то ею займется мать.

Когда он сказал эти слова, гризли, отступивший к двери склада, всё время качая головой, выплюнул сгусток крови и грузно повалился навзничь.

– Пусть черти расстреляют мою душу! – воскликнул Нед, дополняя одно из ругательств Боба. – Хорошенькую дыру парень проделал… Бог ты мой!.. Да человека, так вспоровшего брюхо старому Ифе, следует считать одним из первых ножей на границе. У меня появилось сильное желание поступить к нему на службу. Что вы об этом думаете, полковник?

– Мне кажется, вы сказали глупость, Нед.

– А другой канадец буквально сжег мозги чертову гризли!

– Ба! С четырех-то шагов…

– Но ведь надо не дрогнуть, чтобы вогнать пулю точно в глаз такому чудовищу. Ошибка всего в четверть дюйма, и медведь растерзал бы стрелка в клочья! Честное слово! Гордые люди эти канадцы! Если, как я надеюсь, они профессиональные грабители, было бы очень лестно работать под их началом.

– Во всяком случае, перед нами триста фунтов окорока – рассудительно заметил Питер, большой почитатель соленого и копченого мяса, потому что под него хорошо пьется.

– Мне, как бывшему мяснику, надо предоставить возможность начать освежевывать эту гору мяса.

– А я, – подумал полковник, возвращаясь в большую комнату, – я должен следить за моим персоналом, у которого возникло намерение дезертировать. А это было бы обидно, потому что теперь мои дела идут хорошо… Вражеский отряд ослаблен… Требуется только немножко помочь судьбе.

Боб очень осторожно положил так и не пришедшую в сознание Кейт Салливан на кресло-качалку подле матери.

Фелисьен Навар поспешил к удерживаемому братом Жану, полагая, что девушка сможет обойтись без его забот. Бывший бригадир был поражен видом гризли. Он раньше не представлял себе размеров зверя и теперь едва мог поверить, что подобного колосса убил ножом восемнадцатилетний юноша. И он не переставал искренне восторгаться, выказывая безграничное восхищение героическому метису.

– Дело дойдет до того, что этот болтун-француз раскалится без огня и предаст меня в любую минуту! – бурчал полковник. О!.. Но терпение, мои парни, терпение!

– Накажи меня, Господи! – завизжала мегера при виде своей безжизненной дочери. – Ты жива или мертва? Если мертва, я об этом искренне сожалею, потому что ты так тут полезна… И потом, после всего… жизнь коротка… Если же жива, то слушай меня… ответь мне… и посмотри, не хотят ли клиенты пить…

Озадаченная столь упорным молчанием, Олд Вумен приблизилась нетвердой походкой, вытащила трубку изо рта, плюнула и поглядела на бедного ребенка в упор глазами вареной рыбы.

– Если вы не отвечаете, вы – плохая дочь, и я всерьез займусь вашим воспитанием. Несколько хороших ударов палкой…

– Что вы делаете, несчастная! – негодующе закричал Фелисьен. – Разве вы не видите, что она без сознания… может быть, умирает.

– Боже мой!.. Без сознания!.. Тогда скажите ему, маленькая дурочка… Вставай! Выпей кружку сока тарантула… Это укрепит сердце.

И, не обращая больше внимания на бессвязные фразы этой жалкой женщины, бравый француз повернулся к ней спиной и заторопился с неловким, но трогательным рвением помочь маленькой Кейт.

Тем временем Боб осмотрел раны Жана. Они оказались глубокими, тяжелыми и нуждались в длительном покое. В одно мгновение Боб сымпровизировал перевязку. Он вылил кружку джина на горсть льняной пакли и получившуюся смесь приложил к ране, повязав поверх куском шерсти.

Такова хирургия на границе.

Кейт растерли уксусом, облили ледяной водой, после чего девушка мало-помалу пришла в себя, удивилась, что еще жива и находится в доме. Всё еще бледная, едва дышащая, она пробормотала прерывающимся голосом:

– А… гризли?

– Мертв! – радостно крикнул Боб. – Он уже готов переместиться в виде великолепного ковра, который вам дарит мой друг Жан? Не так ли, дружище?

– С удовольствием, дорогая мисс Кейт… Надеюсь, вам лучше?..

Храбрая девушка, не пытаясь извлечь пользу из создавшегося положения, реагировала энергично; она выпила большой стакан свежей воды, поднялась, топнула два-три раза ногой, а потом добавила:

– Я чувствую себя лучше… и благодарю вас, господа… от всего сердца! Боже! Как я испугалась, оказавшись лицом к лицу с этим ужасным зверем, молотившим одну из наших собак… Я упала от испуга… и уже считала себя мертвой… И вдруг я пробуждаюсь здесь… Как хорошо жить!

Естественно, пришлось рассказать ей подробности драматического происшествия, об участии в нем Жана, а потом и Жака, о смерти серого медведя, причем каждый из присутствующих обошел вокруг миловидной и храброй девушки, кроме, разумеется, полковника, слишком занятого тайной беседой с Олд Вумен. Удивительно, но старая пьянчужка, казалось, слушала его со вниманием, напоминавшим порой о трезвости ума.

– Well!.. Когда вы чего-нибудь хотите, вы можете этого добиться, полковник!..

– И я плачу соответственно успеху.

– Вы получите снадобье нынче вечером… У меня его больше, чем достаточно… Только ничего даром не дается, иначе получите кукиш.