Адвокат киллера

Исполнять мое требование она не собирается. Продолжая держать меня на прицеле, Ева приближается. Она чувствует мой страх. Слабость. Я вижу. Она знает, что я не выстрелю. Для нее это лишь игра. И она с удовольствием в ней участвует.

– Зачем ты это делаешь? – дрожащим голосом стону я, когда Ева оказывается в двух метрах от меня. – Что с тобой случилось?

Она улыбается и подбирается еще ближе, резко уходит влево и размахивается для удара, после которого меня пришлось бы относить сразу в морг. Я уворачиваюсь. Вцепляюсь в ее ноги. Заваливаю эту чокнутую на пол. Получаю кулаком в подбородок. Едва не лишаюсь зубов!

Ева подбирает оба пистолета и смотрит на меня с иронией. На губах – безумная улыбка. Девушка кружит вокруг меня, наступает на руку, когда пытаюсь подняться.

Я – развлечение для этого человека! Не более. Ева играет со мной, как кошка с подбитым воробьем, и совсем не обращает внимания на мои лихорадочные вопросы. Да, я наивно пробую ее разговорить! Но она словно не понимает языка! Кажется, будто ее вообще не существует! А я говорю с галлюцинацией… которая за секунду может перерезать мне горло или отрубить ногу, при этом смеясь и не прекращая своего танца смерти. Ее выражение лица до того пахнет сумасшествием, что я не вижу больше смысла с ней говорить.

Бесполезно.

Она не человек.

Возможно, она была им когда-то, но то, что сейчас издевается надо мной, давно существует вне этого мира. Оно утонуло где-то в глубинах своего разума и возвращается лишь по зову кукловода… которого долго ждать не приходится.

Стелла появляется в комнате, точно призрак.

Вся в белом. Снежный костюм. Молочные кожаные сапоги. Платиновые локоны собраны в хвост. Она настолько идеальна, а ее движения и манеры так отточены, что эта женщина выглядит миражом, как и ее подопечная. Таких людей просто не бывает!

Вместе со Стеллой в комнату заходит Адам.

Стоп.

Два Адама?

Словно отражения друг друга, Адамы стоят рядом со Стеллой. Две черные башни. Правда, у одного лицо выглядит добрее, чем у другого: они как дневная и ночная стороны луны.

– Адам и Алан, – без всякого выражения представляет мне их Стелла, а затем кивает Еве.

Девушка за секунду исчезает из комнаты. Мужчины окружают Виктора: он впал в некий транс и просто смотрит на происходящее отрешенным взглядом. Я хочу броситься к нему, но Стелла наводит на меня пистолет и мягко говорит:

– Успокойся, дорогая.

После она свистит телохранителям, и те начинают избивать Виктора.

– Нет! – визжу. – Не надо!

Я под прицелом. Боюсь дернуться. Однако не выдерживаю – и несусь к Шестирко, когда Алан очередной раз замахивается ногой.

Раздается выстрел.

Я закрываю уши, жмурюсь и падаю на пол. Похоже, Стелла выстрелила в стену. Когда открываю глаза, телохранители уже уходят. Виктор выплевывает кровь.

– Вы! Это все вы! – надрываюсь я. – Зачем?! Что вы сделали с Евой? Я не понимаю, какого черта происходит, боже!

Стелла медленно подступает и задает вопрос таким тоном, будто закинула мне на шею шелковую удавку и затягивает ее с каждым шагом все туже:

– Ты считаешь, что это я… свела с ума Еву?

– Не знаю! – всхлипываю, неотрывно глядя в равнодушные зеленые глаза. – Вы стерли ее как человека, ведь так? Почему? Все эти поддельные документы, смена внешности… убийства… ради чего? Ради денег?

Я ползу спиной к стене. Стелла пугает куда сильнее, чем Ева. Она вполне способна вынуть из пиджака кинжал и воткнуть мне в горло, если приблизится. Как там она говорила?

«Неожиданно вынутый нож поэтичнее ствола…»

– Мы похожи на тех, кто нуждается в деньгах? – ухмыляется она. – Все, что мы делаем, – во благо людей, Эмилия.

– Кто «мы»? – Я сглатываю комок слюны, чувствую, что уперлась затылком в стену. – Речь ведь не только о вашей семье, верно? Алтари. Знаки. Символика с черным фениксом… что это означает?

– Черный феникс – символ нашей семьи. Лео подарил его тебе для защиты. А что касается остального… – Она скрещивает руки за спиной и подходит к исчерченной знаками стене. – В мире есть грязь, от которой необходимо избавляться, а иногда и вовсе заколачивать в свинцовом гробу. Есть мы. Есть другие. Но у всех цель одна.

Каждое ее слово буквально впитывается в меня, просачивается и замораживает изнутри.

– Речь о какой-то секте?

Стелла хмыкает и перезаряжает пистолет.

– Знаешь, это прекрасно. Столько лет никто не мог заподозрить в убийствах девушку. Десять лет сейчас, десять лет до этого…

– До этого? – Я вдруг вспоминаю дело, где, по словам Виктора, фигурировала Стелла. – Кровавая Мэри… это были вы?

Стелла вновь хмыкает. И подходит ко мне, заинтересованно склоняя голову набок. Ее идеально чистый, белый костюм блестит в приглушенном свете. На меня снисходит мысль, что ее стремление к совершенству – это попытка скрыть уродство, живущее внутри.

– Ты мне нравишься. Смотришь в лицо смерти, но единственное, что тебя волнует… истина. Это похвально. Однако ты слишком наивна и слаба, чтобы принять эту самую истину, а значит… нам придется попрощаться. Мне очень жаль.

Стелла наводит на меня пистолет. Я понимаю, что это конец. Без шансов.

Мне не убежать.