Адвокат киллера

– Я не люблю отличников. Умные люди не размениваются на ерунду. Они становятся мастерами своего дела. Как я понимаю, вы предпочли уголовное направление? Хвалю.

Сжимая ремень сумки, польщенно молчу. Тиканье часов все больше сводит с ума.

– Знаете, у Леонида были проблемы с налоговым и гражданским правом. Вот уж действительно узкопрофильный специалист.

– Простите?

– Эмилия, к чему смущение? Он говорил о вас. И не раз.

Мне хочется провалиться до черепахи и трех китов, которые якобы держат Землю.

– А что он говорил?

Цимерман делает шаг ко мне.

Сердце почему-то трепыхается, как раненая птица.

От профессора исходит запах воска и мокрых листьев. Его глаза настолько огромные, что их цвет мгновенно приковывает взгляд. Карие. Но у самой каемки радужки переходят в зеленые. Слоеные глаза. Как необычно…

– Что у тебя потрясающий ум. Хотя тебе еще учиться и учиться, но потенциал, как он считает, великолепный. Я не склонен верить словам влюбленного человека, но думаю, они ближе к правде, чем к фантазиям.

– Ам… спасибо?

– Только… Я понимаю. Молодость. Гормоны. Они путают мысли. И все же вам надо слегка себя контролировать… ах, особенно вам, ведь вы еще учитесь, и сцены вроде сегодняшней… – Он вдруг отводит глаза, бормочет под нос: – Я не осуждаю. Я… считаю, что нужно слегка следить за своими… действиями, то есть хочу сказать…

– Что вы не осуждаете?

Цимерман облизывает губы, уставившись в потолок, потом достает из кармана телефон и что-то ищет в нем. Пока ищет, садится на стол. Откашливается, будто заполняя неловкость.

– Знаете, Леонид всегда был моим любимым учеником. Когда он учился, я только начинал работать в университете, а студенты – народ специфичный, и найти подход получается далеко не сразу, но… Леонид, он… был другим. Особенным. И пока все остальные сводили меня с ума, он был неким спасательным кругом, держал меня на плаву. – Цимерман без конца снимает очки, забывает, зачем снял, возвращает на переносицу, а потом разворачивает ко мне экран айфона. – Мое красноречие не на высоте нынче, но, право же, дорогая, он прекрасный человек. Проницательный. Всегда таким был.

Я беру телефон. Замечаю на левом запястье профессора ожоги, но они тут же заслоняются рукавом.

На экране статья об убийстве студентки. Я смутно узнаю человека на фото.

– Это… вы?!

– В самом рассвете сил, – улыбается он кривовато.

– Вам вменяли убийство? – ужасаюсь я.

Профессор достает из кармана сигарету, зажигалку, прикуривает и затягивается. Я недоуменно моргаю.

– Было дело. Девять лет назад. Удушение. Девушка погибла в той самой аудитории… где вы были сегодня с Леонидом.

– О боже! Это вы установили камеры?! И вы… видели нас? – Я закрываю рот руками, отшагиваю. – Это вмешательство в частную жизнь!

– Во-первых, вы на общественной территории, а не в туалете. Во-вторых, девушка, которую жестоко убили, с вами бы не согласилась, дорогая Эмилия. И да, я не говорил Леониду, что там камеры, – усмехается он. – Неловко вышло. И опять же. Я не осуждаю. Молодость. Но вы, как бы это сказать… Мужчинам здорово могут вскружить голову студентки, понимаю, однако постарайтесь немного его тормозить… и себя. Так, на будущее. Видео с камеры я сотру. Не волнуйтесь, я особо не смотрел, только обрывками, чтобы стереть.

– Вы установили камеры по всему университету?

– Да, в некоторых местах. Все важные люди здесь в курсе этого обстоятельства.

– Все – это кто? – придираюсь я.

Профессор тяжело поднимается на ноги, бросает окурок в окно и смотрит на свои часы. Время на них разное. Любопытно.

Мою кожу облизывает юркнувший в аудиторию морозный сквозняк. Вспоминаю про телефон. Про фото. И мигом переключаюсь:

– Кто убил студентку?

Пауза. И тиканье. Господи, почему меня это так бесит?

– Как вы понимаете, не я. Учитывая, что я перед вами, а не в колонии строгого режима.

– Почему обвинили вас?

– Я оказался на месте преступления первым, и когда явились студенты, они увидели лишь меня, поднимающего на руки убитую жертву. Рядом лежал шарф. Которым ее задушили. Но вернее будет спросить, зачем я вам это рассказываю, не так ли? Так вот. Леонид, он, – профессор щелкает пальцами, подбирая слова, – уже тогда выделялся образом мышления. И идеалами. Он добыл улики, полностью опровергающие мою вину. Буквально вытащил меня из тюрьмы.

– Вы расхвалить его пытаетесь передо мной? Не совсем понимаю, к чему вы…

– Хочу сказать, что он много для меня значит, и попросить вас, Эмилия, не позволять ему терять голову, совершая глупости. Вроде того, что произошло сегодня. Это недопустимо.

Ха! Он явно не все знает о Лео, если думает, что я способна его тормозить. Как остановить торнадо, сметающее на пути целые города? Лео неуправляем, когда на взводе.

– Простите за любопытство, но кто убил ту девушку? Вы не сказали.

Профессор склоняет голову набок, рассматривая меня.

– Убийцу не нашли.

– Но…

– Приятно было с вами пообщаться, – улыбается Цимерман, хлопая меня по спине. – Мне пора. У меня еще несколько семинаров. Увидимся на следующей неделе. Хороших вам выходных, дорогая. И Леониду тоже.