Адвокат Наполеона

«Что замолчал? – говорит мне откровенно циничный, кошачий взгляд. – Давай трепись дальше».

Я кашляю в кулак. О чем это я говорил?.. Ах, да, кажется о любви!

Я возобновляю свой монолог, но в нем уже нет прежней уверенности. Бархатистые нотки моего голоса, неотразимые для дам старше двадцати двух лет, вдруг тускнеют и начинают подозрительно дребезжать.

Изюмчик не спеша вылизывает свою шерстку и усмехается… Да-да, я готов поклясться чем угодно, что этот нахал действительно усмехается!

– Любовь к мужчине, Наташенька, – неуверенно говорю я. – Имеет свои особенности. Вот, например, ужин. Голодный мужчина, конечно же, готов на подвиг, но если он уронит себе на ногу горячую сковородку или обольет себя холодным борщом, это будет уже не любовь, а страдания во имя любви…

Наглая усмешка кота Изюма становится еще шире.

«Знаем-знаем, – написано на его кошачьей морде. – Сами в марте с кошками помурлыкать любим».

Я подхожу к Наташке и беру кота на руки. Изюмчик делает попытку вернутся к хозяйке и едва не оставляет в моем крепко сжатом кулаке клок роскошной шерсти. Я подхожу к окну.

– Понимаешь, Наташенька, – уже более уверенно говорю я. – Все мужчины немножко эгоистичны. Но любовь!.. Эта штука способна творить чудеса с самым отпетым… То есть закоренелым… В общем, мужчиной.

Я пытаюсь вытолкать кота Изюма в форточку. Кот молча и отчаянно сопротивляется. Он упирается всеми четырьмя лапами в оконный переплет, причем оторвать хотя бы одну его лапу с намертво впившимися в дерево когтями, практически невозможно. Я что есть силы, толкаю Изюма кулаком в пушистый зад. Кот оборачивается и громко шипит.

– Не надо – просит меня Наташка. – Изюмчик сегодня уже гулял. Иди сюда, Изюмчик!..

Кот с победным видом возвращается на колени к своей хозяйке.

«Трепло!» – говорит мне откровенный кошачий взгляд.

«Убью!» – обещаю я коту.

«Видел я таких!.. – морщится Изюм. – Вот захочу, и Хозяйка тебя выгонит».

«Женюсь – сам тебя выгоню».

«Ты сначала у меня разрешения спроси!..»

Нашу бессловесную перепалку с котом прерывает голос Наташки.

– Ну что же вы замолчали?

Я обвожу взглядом огромную, шикарно обставленную комнату.

– А на чем я остановился?

– На любви, – подсказывает Наташка.

«…К себе!» – добавляет циничный взгляд Изюма.

«К черту кота! – с отчаянием думаю я. – В конце концов, Наташка мне действительно нравится. Иначе стал бы я тут трепаться?»

Я отворачиваюсь от кота и возобновляю свой монолог. Господи, лишь бы только не видеть этой наглой, всезнающей кошачьей морды!..

Изюм громко мурлыкает. Я повышаю голос. Кот принимается мурлыкать еще громче, и вскоре мы оба переходим на крик.

Кстати, я уже не говорю о любви женщины к мужчине. Наоборот!.. Я говорю о любви, о настоящей любви мужчины к женщине, к этому воздушному, полубожественному существу, которое… Которое… Как это? Ну, в общем, которое…

Неожиданно где-то внизу раздается громкий вопль Изюма. Я испуганно шарахаюсь в сторону. Наташка ойкает и вскакивает с дивана.

Изюм неподвижно лежит на полу, вытянув в струнку толстые лапы.

– Вы ему на хвост наступили, – поясняет Наташка. – У него обморок.

Я наступил?!.. Да я готов спорить на что угодно, что этот негодяй специально подсунул свой хвост.

Наташка бережно берет кота на руки и идет на кухню. Судя по всему, привести в чувство изнеженного женской лаской Изюма может только запах свежей ветчины или, на худой конец, валерьянки.

Я плетусь следом. Голова Изюма безжизненно свешивается с рук хозяйки и плавно покачивается в такт ее шагам.

Неожиданно кот открывает один глаз.

«Что, съел?..» – говорит мне его взгляд.

Я показываю коту кулак.

На кухне Изюм благополучно приходит в себя и мы садимся ужинать. Что ни говори, а Наташка умеет здорово готовить. Сама Наташка ковыряется вилкой в тарелочке с чем-то диетическим. Женщина не хочет потерять фигуру. Ведь ей так хочется, что бы ее любили!

Опустошив свою миску, Изюм осторожно подходит ко мне. В его взгляде уже нет прежнего недоброжелательства. Кот нюхает воздух и смотрит на мою тарелку. Получив полкотлеты, Изюм расправляется с добычей за секунду. Потом он осторожно трется о мою ногу и снова смотрит вверх…

Что ж, я думаю, мы все-таки будем дружить с Изюмом. Но не уверен, что мы будем делать это из чувства взаимной симпатии друг к другу. Совсем нет! Это вынужденная мера, ведь в нас обоих слишком, даже чересчур, много общего…

Все хорошее

(Мультяшная сказка для взрослых)

Настя Иванова женщина симпатичная и одинокая. Ну, не получилось у нее, в общем, женского и совсем маленького счастья. Зарплата крошечная у Настеньки есть, квартирушка малюсенькая – тоже есть, а вот мужа – даже совсем незначительного – нет.

Как-то раз вечером Настеньке позвонили. Открыла она дверь, смотрит, на пороге пьяный в дребезину здоровенный мужичище стоит.

Упал на нее мужичище, слабыми руками за шею обхватил и шепчет в ухо непослушными губами:

– Это самое… Облава немецкая! Спрячьте меня, пожалуйста.