Адвокат Перри Мейсон. Дело о позолоченной лилии. Дело о длинноногих манекенщицах

Когда Мейсон вошел, Дрейк как раз просматривал очередное донесение.

— Привет, Пол!

— Привет, Перри!

— Соскучился по настоящей работе?

— Разумеется.

— Дело касается Кассельмана…

— Которого убили прошлой ночью?

— Ты по-прежнему занимаешься убийствами, разве нет?

— Так же, как и ты.

Мейсон усмехнулся.

— Меня интересует время убийства, все те, кого подозревает полиция, любая информация, которую ты можешь раздобыть, в особенности если это касается прошлого Кассельмана. Поезжай в Лас-Вегас и покопайся там. Я не знаю, как долго он жил в квартире, где был обнаружен его труп. Понимаешь, мне нужно все знать про него. Принимайся за работу.

— Кое-что могу сообщить прямо сейчас, — сказал Дрейк. — Кассельман был рэкетиром.

— Игроком?

— Скорее мелким рэкетиром.

— О’кей, выясни все, что можешь. Я тоже могу кое-что подбросить.

— Что?

— Ты помнишь человека, которого убили несколько месяцев назад, по имени Фолкнер? Глейн Фолкнер?

— Помню. Гангстерское убийство, да?

— Нет, это не было гангстерским убийством, хотя полиция его расценила именно так, а отсюда результаты расследования — ничтожные. Поскольку у Кас-сельмана были связи среди игроков и у Глейна Фолкнера тоже, то полиция заинтересовалась Стефани Фолкнер, дочерью того человека, которого убили несколько месяцев назад.

— Ты представляешь ее интересы?

— Во всяком случае, действую в ее интересах, Пол.

— О’кей, я займусь этим. Какие масштабы задания? Мелкие, средние или крупные?

— Действуй по обстоятельствам. Приступай немедленно. С расходами не считайся. Но только побыстрей.

Дрейк потянулся к телефону.

— О’кей, Перри, я сразу же подключаю ребят. Кроме того, у меня есть знакомый репортер, который сидит на уголовной хронике. Так вот, он раздобудет все из первых рук.

— Пусть держит уши открытыми и побыстрее шевелится.

— О’кей. Не волнуйся, Перри. Будет полный ажур.

Адвокат вышел и зашагал к себе в кабинет, но вдруг за спиной услышал чьи-то торопливые шаги. Он обернулся и увидел Стефани Фолкнер.

— О, что привело вас сюда?

— Мистер Мейсон, вы не представляете, как я рада, что застала вас. Вы не уделите мне пару минут?

— Пойдемте, — сказал адвокат, отпирая Дверь своего кабинета. — Итак, что у вас стряслось?

— Через несколько секунд после вашего ухода ко мне нагрянула полиция. Я совершенно забыла про револьвер, лежавший на столе, но потом спохватилась и накрыла его шарфом. Однако они успели его заметить.

— И что же они сделали?

— Схватили револьвер, обнюхали, открыли магазин и все допытывались, откуда он у меня.

— А вы что?

— Я ответила, что мне дал его Гомер Гарвин для самозащиты, если мне будут угрожать.

— Но вы не сказали, какой из Гомеров дал вам его?

— Надо было сказать?

— Не знаю…

— Видите ли, события развивались таким образом, что… В общем, я просто говорила то, о чем они меня спрашивали. Они очень интересовались, когда я в последний раз видела мистера Гарвина.

— И что вы ответили?

— Что видела его сегодня утром. Они тут же бросились к телефону, стали кому-то названивать, а потом быстро собрались и уехали.

— Больше ни о чем не спрашивали?

— Нет.

— Хорошо, — заметил Мейсон, — но они, безусловно, будут вас еще допрашивать. Теперь я хочу вас попросить об одном одолжении.

— Каком?

— Вы должны заявить, что станете отвечать на все вопросы только в моем присутствии.

— Но, мистер Мейсон, это не будет означать… разве?.. Я хочу сказать, ведь это равносильно признанию своей вины, не так ли?

— Они, конечно, могут так подумать, — успокоил ее Мейсон, — но мы обязаны играть по-крупному в игру, где нет «потолка». Поэтому рекомендую — не отвечайте больше ни на какие вопросы. Даже если вас спросят, который час, какая на улице погода или где вы родились. Как вы думаете, справитесь?

— Справлюсь, если вы считаете, что так нужно.

— Считаю. Гарвин поручил мне отстаивать ваши интересы.

— Мистер Мейсон, я… Мне кажется, я должна вам кое-что сообщить… Гомер Гарвин зашел ко мне вчера ночью…

— Вы имеете в виду старшего или младшего?

— Отца.

— Хорошо. Он зашел. Что дальше?

— Он сказал, что никак не может уснуть. Хочет поговорить со мной. Мы проговорили допоздна.

— В котором часу он ушел от вас?

— В том-то и дело… В общем, он ушел после полуночи.

— Отлично. Не отвечайте ни на чьи вопросы. И сделайте так, чтобы полиции было не просто до вас добраться.

— Как это? Что вы хотите сказать?

Мейсон взглянул на Деллу Стрит и спросил:

— Тебе нравится платье, которое на ней?

— Очень. Чудесное платье.

— А мне нет. По-моему, оно нефотогенично. Сколько времени вам понадобится, чтобы подобрать себе хорошее платье? Знаете, такое в черно-белую полоску, в котором вы будете смотреться? Что-нибудь с глубоким вырезом и четкими линиями, подчеркивающими фигуру?

— О, это можно сделать быстро, — заметила Делла Стрит, но, взглянув на лицо шефа, поспешно добавила: — Хотя для того, чтобы выбрать именно то, что вы хотите, придется побегать по магазинам.

— Вот видите, — сказал Мейсон. — Итак, вы идете по магазинам.

— Когда?

— Немедленно. Деньги у вас есть?

— Да.

— Тогда отправляйтесь. И капризничайте в магазинах побольше. Перемеряйте кучу платьев. Сделайте так, чтобы продавщицы вас запомнили.

— А потом?