Адвокат Секса

Не желая срывать долгожданную выставку, мисс Кэмпбелл собралась уже идти на приём к психоаналитику. Неожиданно рука художницы потянулась к бумаге. Перед её мысленным взором возникла картинка, которую ей захотелось немедленно нарисовать. Выбрав среди нескольких сортов зернистый лист бумаги, Джессика взяла в руки графитовый карандаш чёрного цвета. Вскоре на белом листе появилась тоненькая, как тростинка, фигурка юной девушки. Мисс Кэмпбелл тщательно вырисовывала черты её заплаканного бледного лица, сложенные домиком брови, уголки горестно опущенных губ, до боли растерянный взгляд. На заднем плане синим карандашом она нарисовала загадочную гладь океана, усеянную в одном месте россыпью ярких звёзд. Этот, очень важный в плане контраста момент, Джесс удалось передать посредством серебряного карандаша. Правда, прежде чем изобразить необыкновенный звёздный океан, ей пришлось потратить время на то, чтобы загрунтовать часть поверхности бумаги, на которой Джесс собиралась нарисовать звёзды, так как этого требовала техника работы серебряным карандашом. Но зато получилось очень красиво. На берегу она изобразила длинноволосого мужчину в приспущенных джинсах с расстёгнутой ширинкой, который, довольно потягиваясь, смотрит вдаль. Работа над этим спонтанным рисунком, нарисованным в виде графики, заняла у Джессики, без учёта времени, которое она затратила на грунтовку, пару часов. Мисс Кэмпбелл дала рисунку название: «Боль» и оформила его в рамку под стекло. Рисунок приобрёл ещё большую выразительность.

После этого состояние Джессики быстро пошло на поправку. Она позволила признаться себе, выпустить наружу боль, которая занозой сидела в её мозгу все эти двадцать лет после надругательства над ней. Признав наличие проблемы, мисс Кэмпбелл освободилась от неё. А заодно она поняла, почему предстоящая выставка вдруг вызвала у неё панику, чего Джесс за собой прежде не наблюдала. Персональная выставка Джессики Кэмпбелл должна была состояться в галерее, которая находилась очень близко от океана, или в том месте, которое художница на протяжении многих лет старательно обходила стороной. И ей это удавалось, пока вездесущий человеческий мозг не забил тревогу. Но Джессика решила проблему.

Спустя некоторое время состоялась выставка. Как всегда, Джесс выглядела великолепно. Красивая, уверенная в себе, успешная женщина, она с удовольствием общалась со своими друзьями, поклонниками, журналистами, раздавала автографы, много шутила и смеялась.

И вдруг к художнице подошла некая интеллигентная женщина, которая, чуть смущаясь, призналась ей, что к ней обратился один малоизвестный художник, с которым она пару раз сталкивалась на различных выставках, и попросил представить его мисс Кэмпбелл, работы которой неизменно приводят его в восторг, однако сам он подойти не решается к именитой художнице. Пожав плечами, дама добавила, что, возможно, мужчина надеется на некую протекцию со стороны мисс Кэмпбелл, поэтому она оставляет этот вопрос на рассмотрении Джессики. Если художница скажет «Да», то она ей его представит. У Джесс было хорошее настроение, и она согласилась встретиться с неизвестным поклонником. Потом скользнула взглядом по красиво очерченным губам дамы и на мгновение задумалась.

Мисс Кэмпбелл безумно нравились немного припухлые женские губы, особенно, когда они выразительно подчёркнуты специальным карандашом — без пошлого выпячивания их линий, а именно выразительно, элегантно. У обратившейся к ней с несколько необычной просьбой дамы губы были именно такими, что и привлекло внимание Джессики. Женщина сильно смутилась под взглядом художницы и поспешила отойти в сторону, а её место занял мужчина, за которого она ходатайствовала. Джессика перевела свой чуть снисходительный взгляд на поклонника её творчества. Если честно, она предпочла бы сейчас пообщаться с заинтересовавшей её дамой, но, похоже, своим вниманием мисс Кэмпбелл, сама того не желая, спугнула женщину. Жаль, она была чертовски привлекательной! Теперь Джессика попыталась сфокусироваться на мужчине, за которого просила хорошенькая дама.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Каково же было её потрясение, когда в малоизвестном и, судя по всему, изрядно побитом жизнью, закомплексованном художнике мисс Кэмпбелл признала своего насильника! Как он, однако, изменился! Несмотря на то, что, как все художники, Джесс обладала хорошей визуальной памятью, встретив Алана Лонга где-нибудь на улице, она бы его не узнала. Или, может, это всё-таки кто-то другой? Но едва Джессика засомневалась в своей памяти, как с неуверенной, и даже с жалкой улыбкой на лице мужчина представился:

— Уважаемая мисс Кэмпбелл, меня зовут Алан Лонг. Конечно, я понимаю, что вам моё имя ни о чём не говорит, — сбивчиво заговорил насильник. — Но вот я уже давно слежу за вашим творчеством. Да, я, знаете ли, тоже художник, только неизвестный, — попробовал мужчина вызвать улыбку на бесстрастном лице Джессики.