Адвокат шайтана

— Так их же дознание раскрыло, — справедливо возразил Павел.

— А чьи были указания? Если бы прокуратура не дала указаний, хрен бы они чего раскрыли, — вступился за своё ведомство прокурор, — эти уроды, пускай бабушкины валенки ищут.

У прокурора была какая-то только ему известная бабушка с пропавшими валенками. Расследованием подобных мелких хищений занимались не следователи, а дознаватели, и прокурор при случае всегда вспоминал о том, что поиск бабушкиных валенок — единственная роль, которую стоит поручать милицейскому дознанию.

Павел выпил, не закусывая, — ему хотелось побыстрее опьянеть. Если не собеседник, так пусть водка подымет настроение. Красно-оранжевая бусинка слетела с бутерброда прокурора и упала на стол. Прокурор небрежно скользнул локтем по полировке стола. Павел хотел предупредить, но было уже поздно — на правом рукаве прокурорской формы образовалось жировое пятнышко.

— Ну, мне пора, — сказал Павел, — дома ещё дел полно.

Последние очертания закатного солнца, теряясь в дымчатой синеве, медленно исчезали за линией горизонта. Наконец, красные блики издалека уже не были видны на краю неба, и только мерцающая дорожка по усталым волнам тянулась к берегу.

Над Персидским заливом стремительно воцарялась очередная волшебная ночь. Ещё один будничный день Арабского Востока — с его палящим солнцем, поющими минаретами, уносящими гортанные молитвы муэдзинов к Всевышнему, шумом многоязычных базаров и безликими тёмными фигурками в чадрах, скрывающих жертв мракобесия — растворился в чёрных и синих красках.

Нежный шелест пенной волны, ласкающей белый песчаный пляж, с каждой минутой становился слышнее и громче. Беспечные отдыхающие, устало и томно, неторопливо собираясь и уходя со своих лежбищ, почти на всех европейских языках озвучивали свои планы на вечер.

Лишь только двое — он и она — оставались сидеть на скамейке, из-под которой недавним отливом был вымыт песок, и по-детски болтали ногами. В десяти шагах от них волнистая череда воды, переливаясь многоцветием отражений света, исходившего от побережья, каждый раз пыталась коснуться их ступней. Долгожданная свежесть и прохлада растекались по берегу.

Смуглокожий индус, официант пляжного бара, сопроводив вежливой фразой исполненный заказ, подал два бокала коктейля со льдом. Казалось, что с привкусом манго, папайя и ананаса в сочетаниях с виноградным мороженым наступающая сладостная ночь холодными струйками вливалась внутрь тела.

— Нравится? — она повернулась к своему собеседнику в надежде услышать солидарные отзывы.

— Ничего особенного, — сдержанно произнёс он, — у меня получилось бы лучше…

— Лучше?! — она звонко рассмеялась своей неповторимой белозубой улыбкой.

— А чего тут особенного? Намешал, разболтал — и готово.

— Ах, да! Помню, помню, — вглядываясь в водную даль залива, будто оттуда высматривая свои воспоминания, сказала она, — ты же угощал меня как-то раз коктейлем… И название у него было какое-то вампирское, — она нарочно выжидательно посмотрела на него, в её глазах бешено суетились искры смеха, — "Кровавая Мэри"!

Она заливалась хохотом, а ему ничего не оставалось, как смущённо отвернуться. "Кровавая Мэри" — единственная женщина, которой стоит доверять!" — так несколько лет назад, когда их знакомство было ещё недолгим, на одной вечеринке он предложил ей этот коктейль. После недолгих уговоров она согласилась попробовать угощение… Морщась, сожалея о своей сговорчивости, откашливаясь от избытка перца, сдавливая укоризну в его адрес, она поставила пустой стакан на стол…

За окном пёстрой чередой мелькали яркие рекламные огни, и в салоне машины было почти непрерывно светло. Время от времени заглядывая в зеркало заднего вида, пакистанец-таксист плохо удававшейся украдкой вожделенно рассматривал молодую красивую женщину, о чём-то мило беседовавшую со своим, очевидно, мужем. По-русски пакистанец ни слова не понимал, но вслушиваться в их речь его заставил её голос, завораживающий своей нежностью и какой-то особой певучестью. Доехав до отеля "Аль-Хайат", машина ещё продолжала оставаться на месте, пока молодая пара неторопливо шла в свете гирлянд пальмовой аллеи.

В полутёмном боулинг-зале игроки с азартом вгоняли шары в ряды кеглей, многие из них были уже изрядно хмельны. Один из игроков, отдыхавший в кресле и наблюдавший за игрой своей спутницы, подозвал служащего отеля и, вручив ему свою кредитную карточку, стал что-то наговаривать ему на ухо. Слегка удивившись, по-видимому, не совсем обычной просьбе, служащий отеля ушёл.

— Ну что, какие ещё мероприятия нас ждут в этот вечер? — растягивая паузы между словами, спросила она и, не зажигая света, прошла в комнату.

— Традиционные. Принять ванну, выпить чего-нибудь и лечь спать.

— Я не против, — она игриво повалилась на диван, лениво сбрасывая сандалии.

Он сел с ней рядом и обнял её. Было тихо и темно. Казалось, что ритмы времени замерли в ожидании…