Aedd Ginvael (СИ)

— На самом деле в моей истории напрочь отсутствует весь этот бред про хороших и плохих героев. Был мальчик, который незаслуженно получил дар, ему не предназначавшийся. Да-да, я знаю про Предназначение, про Всадников — вестников горестей и несчастий, знаю про ген, привитый тебе. О, да ты открыл глаза, — с издёвкой протянул мужчина, наклоняясь вперёд. — Много же времени тебе понадобилось. Впрочем, совсем не обязательно сверлить меня ненавидящим взглядом. Меня этим не проймёшь. Я чувствую и вижу твоё смятение, но страх — его ты как будто не испытываешь… Ну так вот, не будем отклоняться от темы. Где ты был всё это время? Какой мир стал тебе домом? Явился ты явно не из будущего, если судить по твоей одежде. Средневековье? Молчи. И без твоего ответа ясно — моя догадка верна. Признаться, я не надеялся на твоё возвращение. И знаешь, моя занимательная история может подождать. По крайней мере, до тех пор, пока ты окончательно не придешь в себя. Мои люди сопроводят тебя в более безопасное место, парень. Я не хочу, чтобы ты снова сбежал.

— Кто ты и что… — попытка выдавить из себя сколько-нибудь связную фразу не увенчалась успехом: пересушенное горло свело диким спазмом, а рот был словно набит раскалённым песком.

— Хочешь спросить меня, где ты находишься? — холодно спросил незнакомец. — В мире, который некогда покинул. Что, навевает некоторые воспоминания? Да, да, да, это именно то, о чём ты подумал. Вижу по глазам, ты понятливый. Видимо, не всё ещё окончательно забыл. Но не обольщайся, ты не выйдешь за пределы лаборатории, в которую тебя сопроводят. Мир за её стенами останется для тебя лишь призрачной мечтой, а потому не вижу смысла утруждать себя воспоминаниями.

С этими словами мужчина покинул палату, напоследок бросив на беспомощно лежавшего парня равнодушный взгляд. Кирилл расслышал доносившийся из-за двери резкий голос, командным тоном требовательно отдающий короткие приказы. Он шевельнул пальцами, ощущая, как капля за каплей восстанавливается чувствительность. Но стоило только едва пошевелиться, как спину тут же свело от нестерпимой боли. Рана. Он забыл про чёртову рану! Исцеляющее заклинание привычно сорвалось с губ, но боль вопреки обыкновению не уходила, с новой силой вгрызаясь в позвоночник. В отчаянии, до зубовного скрежета, Кирилл повторял заклинание снова и снова — безрезультатно. Неожиданно за окном раздался странный протяжный звук, словно кто-то отчаянно трубил в боевой рог. Где он мог его слышать? Двери распахнулись, и в помещение стремительно вошёл мужчина в белом халате.

— Уже очнулись. Как самочувствие? Не беспокойтесь, чувствительность скоро полностью восстановится. Вас подготовят к перевозке, но вначале вам необходимо поспать.

— Я не хочу спать! — Кирилл дёрнул руками, и расположенные по бокам кровати удерживающие ремни с силой впились в запястья. — Отвали!

Воспоминания из детских кошмаров оживают вновь, беспощадно врываясь в реальность. Врачи, белые халаты, шприцы и уколы. Ослепительно яркий белый свет; люди в медицинских масках склоняются над ним, что-то обсуждают и яростно спорят, но затем, достигнув согласия, утвердительно кивают. Слайды воспоминаний сменяются действительностью — в палату входят несколько людей в белой униформе санитаров. Они удерживают Кирилла, пока доктор делает ему укол. А затем тьма окутывает его с головы до ног, затягивая в бездонную пучину беспамятства.

***

Мягкий свет фар скользнул по кирпичной стене многоэтажного дома, когда в переулок на медленном ходу въехал неприметный чёрный автомобиль. Ночную тишину на минуту нарушил шорох шин по асфальту, и вновь всё стихло: машина замерла на месте. Фары погасли, погрузив безлюдную узкую улочку во тьму. Водитель и его пассажир переглянулись.

— Уверен, что их маршрут проляжет именно здесь?

— Ни в чём нельзя быть уверенным на сто процентов, потому я приказал нашим людям рассредоточиться по ближайшим кварталам. Провал операции может слишком дорого нам стоить.

— Не волнуйся, Ник, на этот раз мы всё сделаем как надо. Парни не подведут.

— Будем надеяться.

Желтоватый свет одинокого уличного фонаря тускло освещал конец переулка, отбрасывая вокруг мрачные тени. Первые капли забарабанили по лобовому стеклу автомобиля, предвещая начало надвигающегося ливня.

— Уверен, что готов в этом участвовать?

— Более чем. Без меня он вам не поверит.

— Откуда уверенность, что он вообще тебя вспомнит? — сидящий на пассажирском кресле мужчина замолк на мгновение, словно прокручивая что-то в голове. — Ему сколько лет тогда было? Шесть? Семь? И сколько времени он прожил в том мире? По словам Алексея — тот мирок не из самых приятных. Теперь, после всего, парень запросто может послать нас далеко и надолго.

— С Алексеем у меня ещё будет разговор. Потому как именно он не смог найти мальчишку вовремя. А ещё считает себя чародеем. Может, после провала задания спеси у него немного поубавится.

— Это у него-то поубавится? Он первый чародей в нашем ордене за многие, многие годы, — пассажир приподнял одну бровь. — Ну, не считая твоего протеже, конечно.