Аэропорт. На грани катастрофы

Хотя последний отрезок пути Патрони проделал на большой скорости, у него ушло свыше трех часов на то, чтобы покрыть расстояние от своего дома до аэропорта, тогда как обычно на это требовалось сорок минут. И ему хотелось хоть немного наверстать упущенное время.

Невзирая на снег и гололедицу, он стремительно вывернул из потока направлявшихся к аэровокзалу машин и помчался по боковой дороге к ангарам аэропорта. Возле надписи «Ремонтная служба «ТВА» он круто завернул свой «бьюик» вправо. В двухстах – трехстах ярдах впереди темной громадой вздымался ремонтный ангар «ТВА». Главные ворота были открыты, и Патрони въехал внутрь.

В ангаре стоял наготове пикап с шофером; он дожидался Патрони, чтобы отвезти его на поле к самолету «Аэрео Мехикан», все еще перегораживавшему полосу три-ноль. Выбравшись из своей машины, Патрони остановился лишь затем, чтобы раскурить сигару, невзирая на надпись «Не курить», и тут же втиснул свое грузное тело в пикап.

– А ну, сынок, крутани-ка стрелкой по циферблату, – сказал он шоферу.

Пикап стремительно вылетел из ангара; Патрони, не теряя времени, связался по радио с КДП. Как только освещенный ангар остался позади, шофер стал держаться ближе к сигнальным огням вдоль края полосы, единственному ориентиру в этой белой мгле, указывавшему, где кончалась асфальтовая поверхность и где начиналась. По команде с КДП они ненадолго задержались у полосы, на которую, взметнув облако снега, сел ДС‑9 компании «Дельта» и покатил в грохоте останавливающегося реактивного двигателя. Наземный диспетчер дал разрешение пересечь очередную взлетно-посадочную полосу и спросил:

– Это Патрони?

– Точно.

Последовала пауза – диспетчер давал указания другим машинам. Затем снова раздался его голос:

– Наземный диспетчер вызывает Патрони. Тут вам записка от управляющего. Готовы к приему?

– Валяйте.

– Передаю текст: «Джо, ставлю коробку сигар против двух билетов на танцы, что тебе не вытащить сегодня эту машину с ВПП три-ноль. Но хочу, чтобы ты выиграл». Подпись: «М. Бейкерсфелд». Конец текста.

Патрони, хмыкнув, нажал на кнопку микрофона.

– Патрони – наземному диспетчеру. Передайте ему, что пари принято. – И, положив на место радиомикрофон, он обратился к шоферу: – Да пошевеливайся же, сынок. У меня теперь есть стимул сдвинуть этот самолет.

У пересечения с полосой три-ноль старший техник «Аэрео Мехикан» Ингрем, с которым ранее разговаривал Мел Бейкерсфелд, подошел к пикапу. Он по-прежнему кутался в парку, стараясь защитить лицо от резкого ветра со снегом.

Патрони откусил кончик новой сигары, но на этот раз не стал ее раскуривать, а быстро вылез из пикапа. По дороге он снял в машине калоши и переобулся в тяжелые меховые сапоги. И хотя сапоги были достаточно высокие, снег, в который он сошел, был еще выше.

Патрони закутался в парку и кивнул Ингрему. Они были едва знакомы.

– Привет! – крикнул Патрони: ему приходилось напрягать голос, чтобы перекрыть вой ветра. – Давайте-ка мне факты.

Ингрем стал докладывать, а Патрони смотрел на крылья и фюзеляж застрявшего «боинга», который вздымался над ними, как гигантский сказочный альбатрос. Под огромным брюхом самолета все еще ритмично мигал красный свет. А возле него стояли грузовики и служебные машины, в том числе автобус для команды и ревущий передвижной генератор.

Старший техник кратко изложил, что было предпринято: он сообщил, что пассажиров сняли с самолета и летчики пытались вытащить его силой двигателей. Когда это не получилось, решили максимально разгрузить самолет – снять почту, багаж, слить бо`льшую часть топлива обратно в цистерны. Затем была предпринята вторая попытка вытащить самолет опять-таки с помощью собственных двигателей, но и она закончилась неудачей.

Жуя незажженную сигару – редкий случай, когда Патрони сделал уступку соображениям предосторожности, поскольку в воздухе сильно пахло авиационным бензином, – главный механик «ТВА» подошел к самолету. За ним следовал Ингрем, а вскоре к ним присоединились и несколько рабочих, которые до сих пор сидели в автобусе, скрываясь от непогоды. Патрони стоял, разглядывая самолет; тем временем один из рабочих включил переносные прожекторы, установленные полукругом перед носом самолета. При свете сразу обнаружилось, что мощные шасси лайнера глубоко ушли в видневшуюся под снегом черную грязь. Самолет застрял на участке, обычно покрытом травой, в нескольких ярдах от полосы три-ноль, близ пересечения с рулежной дорожкой – той самой, мимо которой проскочил самолет «Аэрео Мехикан» из-за темноты и бурана. Просто не повезло, подумал Патрони, что земля здесь такая сырая и даже трехдневный снегопад и холод не сковали ее. Поэтому обе попытки оторвать самолет от земли собственными силами привели лишь к тому, что он еще глубже увяз. Сейчас гондолы всех четырех двигателей под крыльями почти лежали на земле.

Не обращая внимания на снег, который крутило вокруг него словно в фильме «На юг со Скоттом», Патрони раздумывал, прикидывал различные варианты.