Аэропорт. На грани катастрофы

Значит, надо выходить замуж за Лайонела Эркарта и спать с кем-нибудь на стороне. Последнее, конечно, трудновато будет осуществлять, особенно сразу после замужества, но если осмотрительно себя вести, то все же можно. Она знала немало мужчин и женщин, даже довольно высокопоставленных, которые жили вот так же, сохраняя брак и находя удовлетворение вне стен домашнего очага. Ведь удавалось же ей обманывать Мела. Он мог, конечно, подозревать ее в неверности, но Синди была убеждена, что Мел не знает ничего определенного – ни о Лайонеле, ни о ком-либо еще.

Ну а как ей быть сегодня вечером? Ехать ли в аэропорт, чтобы объясниться с Мелом, как она намеревалась? Или провести вечер с этим репортером Дериком Иденом, который стоял сейчас подле нее и ждал?

Синди пришло в голову, что, пожалуй, можно осуществить и то, и другое.

Она улыбнулась Дерику Идену:

– Извините, пожалуйста, что вы сказали?

– Я сказал, что здесь очень шумно.

– О да.

– И я подумал: не сбежать ли нам с этого ужина и не поехать ли куда-нибудь, где потише?

Синди едва удержалась, чтобы не расхохотаться. Но вместо этого лишь сказала:

– Хорошо.

Она окинула взглядом салон, где толпились приглашенные и устроители коктейля. Фотографы перестали щелкать аппаратами – значит, оставаться дольше не имело смысла. Можно тихонько, незаметно уйти.

Дерик Иден спросил:

– Вы на машине, Синди?

– Нет. А вы?

Из-за непогоды Синди приехала на такси.

– А я на машине.

– Прекрасно, – сказала она. – Давайте уйдем порознь. Ждите меня в своей машине, я выйду из главного подъезда через четверть часа.

– Давайте лучше через двадцать минут: мне еще надо сделать два-три звонка.

– Очень хорошо.

– У вас есть какие-нибудь пожелания? Насчет того, куда бы вы хотели поехать.

– Это уж решайте сами.

Секунду помедлив, он спросил:

– Вы предпочитаете сначала поужинать?

Ее позабавило это «сначала»: все должно быть ясно – он хотел, чтобы она понимала, на что идет.

– Нет, – сказала Синди. – У меня мало времени. Мне нужно быть еще в одном месте.

Она почувствовала, как взгляд Дерика Идена скользнул по ее фигуре и снова вернулся к ее лицу. Казалось, она даже услышала, как у него перехватило дыхание – еще бы, так повезло.

– Вы грандиозная женщина, – сказал он. – Но я до конца поверю своему счастью, только когда вы выйдете из подъезда.

Произнеся это, он повернулся и незаметно исчез из салона. Через четверть часа Синди последовала за ним.

Она взяла в гардеробе свое манто и, выходя из отеля, плотно закуталась в него. На улице по-прежнему сыпал снег и ледяной пронизывающий ветер гнал поземку по просторам набережной и шоссе. Погода напомнила Синди об аэропорте. Она твердо решила, что сегодня непременно поедет туда, но было еще рано – всего половина десятого – и времени впереди достаточно… хватит на все.

Из-под козырька подъезда вышел швейцар и притронулся к фуражке:

– Такси, мэм?

– Нет, пожалуй, не надо.

В эту минуту на стоянке вспыхнули фары одной из машин. Она тронулась с места, слегка пошла юзом на рыхлом снегу и подкатила к подъезду, где ждала Синди. Это был «шевроле» семилетней давности. За рулем сидел Дерик Иден.

Швейцар распахнул дверцу, и Синди села в машину. Когда дверца захлопнулась, Дерик Иден сказал:

– Извините, что здесь так холодно. Мне надо было сначала позвонить в газету, а затем позаботиться о том, чтобы нас приняли там, куда мы едем. Я сам только что залез в машину.

Синди вздрогнула и плотнее закуталась в манто.

– Остается только надеяться, что там, куда мы едем, будет тепло.

Дерик Иден, не глядя, сжал ее пальцы. А заодно сжал и колено, на котором лежала ее рука. Прикосновение было мгновенным – и обе его руки уже снова лежали на руле. Он тихо произнес:

– Вам будет тепло – это я обещаю.

Глава 7

До вылета самолета «Транс-Америки» рейсом два «Золотой Аргос» оставалось сорок пять минут: в машине шли последние приготовления к беспосадочному пятитысячемильному полету в Рим.

Вообще подготовка к этому полету длилась многие месяцы, недели и дни. Непосредственные же приготовления шли уже сутки.

Самолет, вылетающий из любого крупного аэропорта, подобен реке, когда она впадает в море. По пути к морю река вбирает в себя все притоки, а каждый приток, в свою очередь, вбирает в себя те, что поменьше. Таким образом, в устье река представляет собой конгломерат всего, что в нее влилось. Если перевести это на язык авиации, то река, когда она впадает в море, подобна воздушному лайнеру в момент взлета.

Для рейса два был избран «Боинг‑707/320В» за номером 731-ТА. Несли его четыре реактивных двигателя фирмы «Пратт энд Уитни», позволяющие развить скорость 605 миль в час. При максимальной загрузке самолет мог пролететь шесть тысяч миль, или – по прямой – расстояние от Исландии до Гонконга. Он мог поднять в воздух 199 пассажиров и 25 тысяч американских галлонов горючего – иными словами, вместимость бассейна средней величины. Стоил самолет шесть с половиной миллионов долларов.