Афанасий Фет

Опираясь на этот источник мудрости, Фет начал хозяйствовать — на удивление разумно и, в общем, прогрессивно. Он с самого начала, без Бажанова и Советова, по рекомендации прежнего владельца, оставившего хозяйство в неудовлетворительном состоянии, решил завести четырёхпольный севооборот, разделив пашню в 160 десятин на четыре клина по 40 десятин: яровой — озимый — пар — клевер. Это было очень прогрессивно для России, и Фет впоследствии утверждал, что только такая система пригодна для вольнонаёмного хозяйства. Он отказался от принятой его предшественником и распространённой испольной системы (при которой арендатор получал половину урожая, собираемого со своего надела), в краткосрочной перспективе выгодной, но в долгосрочной — разрушительной, поскольку она истощала землю, нарушала разумный порядок её эксплуатации из-за того, что съёмщики, в свою очередь, дробили свои наделы.

После некоторого размышления Фет нанял «надсмотрщика», чтобы иметь человека, на которого должно было обращаться неудовольствие работников. Самих работников решил нанять восемь человек из расчёта по пять десятин на каждого и 16 лошадей. Нанял также рабочих для выкапывания пруда и канав, начал строить молотильный сарай — чрезвычайно необходимое помещение, поскольку молотьба — самый уязвимый для погодных условий вид работ: зерно беззащитнее перед дождём, чем колос. В первый же год купил английскую молотилку, что опять же было и очень типично для того времени, и правильно — молотьба и автоматизировалась легче остальных видов сельскохозяйственных работ, и особенно требовала автоматизации, поскольку здесь шло соревнование и с конкурентами, и с погодными условиями. Как будто вспомнив свои впечатления от поездки в Германию, Фет сумел разглядеть в песке на лугу соседней деревни пригодную для хозяйственных построек глину, едва ли не первым во всей округе стал покупать её по назначенной им же самим цене 39 копеек за четверть — и тем самым показал удивлённым крестьянам новый источник дохода, создав новый рынок и настоящую конкуренцию.

С самого начала возникали проблемы, типичные для сельского хозяйства: связанные с причудами погоды (вроде неожиданных дождей в январе), с особенностями местности, которые нелегко разглядеть при покупке и которые выявляются только по ходу эксплуатации (в пруд плохо набиралась вода). Но больше всего проблем возникало с рабочими. Как выяснилось, простые и ясные капиталистические отношения между продавцом и покупателем рабочей силы — «я плачу тебе столько-то денег, ты обязуешься мне выполнить такую-то работу в заранее оговорённый срок» — в случае русского крестьянина, нанимающегося на разнообразные сельскохозяйственные и смежные — строительные — работы, не действуют или действуют крайне дефектно. Некоторые особенности русского работника можно назвать просто национальной спецификой (например, требование разрешать после обеда брать с собой за пазуху хлеб или негодование после того, как работники узнали, что одному из них платят на пять рублей в год больше). Такие «особенности» Фета удивляли, но скрепя сердце он шёл навстречу: разрешил брать хлеб, набавил по полтора рубля платы. Сама необходимость нанимать рабочих «годовых», тогда как фактически все работы приходятся на весенне-осенний период, а летом дополнительно брать подёнщиков для скорости, была также обусловлена особенностями русского работника, который руководствуется не рассудком, а принципом «как люди, так и мы».

Но другие «особенности» приводили Фета в ярость, заставляли жаловаться в письмах друзьям. Во-первых, его поражало отсутствие у русского крестьянина дисциплины и уважения к договорам: нанятый работник мог бросить лошадь и соху и отправиться посреди рабочего дня домой за семь вёрст без разрешения нанимателя. Во-вторых, Фет постоянно жаловался на недобросовестность работников, которые землю владельца обрабатывали халатно. В-третьих, возмущало отсутствие в русском крестьянине уважения к чужой собственности, проявлявшееся и в отношении к инвентарю, выданному землевладельцем (работники постоянно ломали хомуты), и в потравах (крестьяне выпускали свиней, гусей, лошадей на чужие поля). Бороться с этим было трудно, дисциплинарные меры не действовали. Вычитать из жалованья рабочего за прогулы и поломки инвентаря он не мог, поскольку по обычаю большая часть платы выдавалась авансом. Действовать через станового пристава было трудно из-за его удалённости. Наконец, более всего Фета, получившего общие экономические представления в университете, удивляло, что русский мужик не был заинтересован в том, чтобы зарабатывать больше прожиточного минимума, поэтому и система материальных поощрений, кроме, пожалуй, раздачи водки, действовала плохо. При этом русский крестьянин был нерасчётлив и, получив большой задаток, тратил его очень быстро.