Афанасий Фет

В письмах они обсуждали название. Фет предложил несколько вариантов. Страхов отвечал в письме от 25 сентября 1882 года: «„Сумерки“ есть у Баратынского; „На закате“ недавно издал Полонский; „Вечерние тени“ мне почему-то не вполне нравятся; не лучше ли „Вечерние огни“? А чудесная будет книга»^{580}. Поэт принял этот вариант. Тот же Страхов предложил заключить договор с крупным издателем Осипом Маврикиевичем Вольфом, заинтересованным в публикации подзабытых авторов, подобных Фету (он, по свидетельству Страхова, предлагал выгодные условия Аполлону Майкову, который к тому времени уже продал право на издание своего собрания за три тысячи рублей). Вольф был готов издать собрание стихотворений Фета в двух томах солидным тиражом две тысячи экземпляров размером в двенадцатую долю листа и продавать по полтора рубля за том. По какой-то причине это сотрудничество не состоялось — Фет предпочёл издать книгу за свой счёт. К декабрю 1882 года она была подготовлена — при участии Страхова, имевшего весомый голос при редактировании стихотворений, и Соловьёва, повлиявшего на отбор текстов и на структуру сборника, — и вышла в свет в начале 1883-го.

К названию Фет сделал подзаголовок «Собрание неизданных стихотворений». Между тем произведений, соответствующих ему, немного — подавляющее большинство уже было опубликовано. Возможно, этим подзаголовком поэт хотел подчеркнуть своё отсутствие в литературе, определяя напечатанные в книге стихотворения как «незнакомые» публике, отвыкшей за прошедшие после предыдущего сборника годы от «подлинной» поэзии. Это стихотворения «не услышанные». Теперь любители поэзии могли «по-настоящему» их прочесть. Фет никогда не верил, что масса, толпа может понимать поэзию, и издал книгу тиражом 700 экземпляров (почти в три раза меньшим, чем предполагал Вольф). «Вечерние огни» действительно включают всё, что написано после 1863 года (кроме немногих стихотворений, не прошедших отбор), то есть за 20 лет. Книга, как и предыдущие сборники, разделена на циклы (те же, что и раньше: «Снега», «Элегии и думы», «Мелодии», «Море», «Романцеро», «Весна», «Разные стихотворения»), однако выглядит она и вправду по-новому: собранные вместе тексты вызывают ощущение серьёзного изменения поэтического стиля и круга затрагиваемых тем и мотивов. В новом сборнике Фет предстаёт как поэт в большой степени философский — в самом начале книги располагаются стихотворения, навеянные Шопенгауэром, — и чрезвычайно мрачный. В книге заметно доминируют размышления о страдании, исцеляющей от них смерти и небытии, и только раздел «Весна» состоит почти сплошь из стихотворений, говорящих о радости и надежде. Мрачно и единственное стихотворение, написанное специально для «Вечерних огней» и служащее вступлением и своеобразным поэтическим манифестом, публично произнесённым символом поэтической веры автора:

Окна в решётках, и сумрачны лица,
Злоба глядит ненавистно на брата;
Я признаю твои стены, темница, —
Юности пир ликовал здесь когда-то.

Что ж там мелькнуло красою нетленной?

Ах! то цветок мой весенний, любимый!
Как уцелел ты засохший, смиренный,
Тут под ногами толпы нелюдимой?

Радость сияла, чиста безупречно

В час, как тебя обронила невеста.
Нет; не покину тебя бессердечно,
Здесь, у меня на груди тебе место.