Афера Сатаны (ЛП)

Папа уже несколько лет недоволен тем, как меня воспитывают. Наверное, потому что я несчастна. Чем больше я вижу, тем больше мне хочется бежать из этого прогнившего места, где гниль пропитала стены.

Цветы не могут выжить в таком месте. Я уже видела, как многие из них завяли под железным кулаком папы.

Всхлип подкатывает к моему горлу. Я закрываю рот рукой, чтобы удержать звук. Никто не услышит моего плача. Я прижимаю руку к лицу, раскачиваясь взад-вперед, зажмуривая глаза, пытаясь не дать мрачным мыслям разрастись. Слезы все равно просачиваются наружу, но я не издаю больше ни звука.

Она в порядке. Она в порядке. Она должна быть в порядке.

— Вернись ко мне, мамочка, — шепчу я в лужу слез на своей ладони. — Я не могу сделать это без тебя.

Глава 4

Шлейфы разноцветного дыма проносятся по фойе, когда раздаются крики ужаса, наполняя комнату оттенками зеленого, фиолетового и красного. Мерцающие огни стробоскопов вызывают ужасающий эффект, когда монстры преследуют гостей. Они похожи на существ, мелькающих в порталах из ада, их тела перемещаются туда-сюда между человеческим миром и их истинным домом. Вскоре за этим следуют хихиканья, крики и топот шагов.

Они бегут от чудовищ, словно им есть где спрятаться.

Я задерживаюсь за стенами на нижнем этаже, когда группа из четырех человек входит в дом. Я внимательно наблюдаю за ними через глазок, вдыхая их сущность.

Сад цветов. Сладкие, невинные, чистые.

Я улыбаюсь, глядя, как они кричат и сталкиваются друг с другом, пытаясь убежать от преследующих их монстров. Одна кукла держит в руке кухонный нож, с острия которого капает искусственная кровь, пока она медленно преследует девочек. Они будут убегать от куклы, но не смогут спастись от нее.

Я позволяю группе девушек двигаться дальше, оставаясь на своем месте и ожидая следующую группу. Первая группа из пяти человек, которая пришла до четырех девочек, уже уходит. Хотя не все люди из первой группы пахли свежими цветами, от них также не исходил запах зла.

Как только первая группа уходит, дверь открывается, и, спотыкаясь, входят шесть человек. Двое мужчин и четыре девушки. Девушки уже сгорбились, повиснув друг у друга на руках, сцепив руки так крепко, что костяшки пальцев побелели. Из их милых ротиков доносится нервное хихиканье. Двое парней позади них пытаются строить из себя мачо, хотя даже отсюда я вижу блеск их настороженных глаз.

«Афера Сатаны» — не просто так получила всемирную известность ярмарка. Мы известны тем, что у нас самые страшные дома с привидениями в стране — правда, есть несколько мест, которые позволяют своим сотрудникам накладывать руки на гостей, вплоть до пыток.

Эти дома с привидениями — бесклассовые. Нам не нужно трогать наших гостей, чтобы запугать их до полусмерти.

Часы тянутся медленно. Группы людей входят и выходят, их глотки становятся хриплыми от криков. В какой-то момент одна девушка описалась, и ей пришлось выйти с огромным мокрым пятном на джинсах. Я хотела вырвать горло нескольким людям из-за их смеха над несчастной, смущенной девушкой.

Но я воздержалась, потому что никто из них не был злом — просто бессердечные.

Из всех людей, которые проходили через мой кукольный домик, ни от кого из них не исходило характерное гниение. Разочарование растет, и я начинаю чувствовать беспокойство.

Я хочу почувствовать, как кровь въедается в мою плоть, как мой нож рассекает сухожилия и мышцы и разрывает нежную кожу. Но я не могу просто убить кого-то. Я отказываюсь убивать невинных. Я не злой человек.

Я брожу за стенами, от беспокойства у меня по коже ползают мурашки. В какой-то момент Мортис покидает свой пост, чувствуя мои расшатанные нервы сквозь стены, и предлагает полизать мою киску, только чтобы я успокоилась.

— Я не могу отвлекаться! — огрызаюсь я. Его выражение лица почти не меняется, его никогда не задевало мое отношение. Это одна из тех вещей, которые мне нравятся в нем больше всего — его выносливость к моим перепадам настроения.

В следующий момент меня прижимают к стене, противоположной той, через которую я вижу гостей, и крепко обхватывают рукой за шею, а другой закрывают рот. Горячее дыхание касается моего уха, посылая мурашки по позвоночнику.