Аферистка

Он говорил, что деньги для него ничего не значат. Мы лежали на его японской кровати в спальне, где была установлена мощная стереоаппаратура. Здесь Пауль слушал Вагнера, Моцарта или Пресли, в зависимости от настроения, и каждый раз убеждался в том, что на свете не существует другой достойной его внимания музыки, кроме этой. Пауль был страстным поклонником Вагнера, несмотря на то что «Лоэнгрина» он называл торжественной опереттой, а сюжет «Летучего голландца» пересказывал следующим образом: одна истерическая корова влюбилась в заколдованного мужика, и оба в конце концов (спев множество арий) нашли свою смерть. Пауль сравнивал Рихарда Вагнера со свиньей, обнюхавшей все закоулки в мире сказаний и украсившей его нотами.

Тем не менее он любил Вагнера, потому что высокопарная музыка этого композитора отвечала душевному состоянию Пауля, понесшего тяжелую утрату. Из всей его обширной коллекции музыкальных записей больше всего мне нравился диск с ариями в исполнении Анны Рассел, потому что, на мой взгляд, она очень изобретательно потешалась над Вагнером.

Пауль установил личный рекорд по продолжительности прослушивания музыкальных записей — он составлял двадцать часов. Именно столько времени занимает прослушивание «Кольца Нибелунгов». Подобный мазохизм ощущался и в обстановке дома. На нее отложили свой отпечаток неподражаемый пафос текстов Вагнера и безвкусица постановок «Тангейзера». Пауль передвигался по дому точно гость, охваченный глубоким чувством почтения. Кроме кухни и ванной комнаты, он почти не пользовался другими помещениями. Его дом был своего рода семейным храмом, уставленным бесчисленным количеством фотографий и предметов, напоминавших о живших здесь людях. Модели самолетов, фарфоровые кошки и спортивные тренажеры. В подвальных помещениях находились сауна, бар и кегельбан. Письменный стол Пауля стоял в его спальне. Он жил в доме с десятью комнатами, будто квартирант. Или, скорее, пленник, мучимый воспоминаниями.

Будучи поклонником организации «Гринпис», Пауль страдал от того, что на постройку дома пошло большое количество древесины. Ему казалось недопустимым то, что стены обшиты деревянными панелями. Пауль жил среди поваленного леса, в котором время от времени слышался крик металлической кукушки, выпрыгивавшей из корпуса настенных часов.

Он выбрал мое письмо из тридцати шести пришедших на его объявление в газете писем, потому что я приложила к нему самую удачную свою фотографию. Пауль искал умную женщину, которая понимала бы его, спокойно относилась бы к его любимой музыке и вела бы с ним бесконечные разговоры о его семейной трагедии. После первой же нашей встречи он написал тридцать пять ответов с отказом встретиться. Тем не менее Пауль аккуратно подшил все полученные письма в специальную папку, которую хранил в спальне. Он решил на всякий случай сформировать свой собственный фонд потенциальных подруг, хотя уже нашел меня, свою утешительницу.

Я никогда не говорила ему, какие страдания испытываю, слушая музыку Вагнера, наблюдая, как он ест в постели жареные колбаски, или терпя то, что он называл любовной прелюдией — жалкие неумелые прикосновения к моим половым органам, сопровождаемые вопросом о том, возбуждает ли это меня. Да, Пауль, да, сделай так еще раз, о, как чудесно… Остановись, пожалуйста, дай мне подумать о Коэне. Я закрываю глаза и вижу его перед собой.

You call it love, I call it room-service[5].

Оргазм рождается в голове, однако ты никогда не поймешь этого, потому что слишком много болтаешь. Давай быстрее, Пауль, всунь свой член и подумай о сестре, а потом скатись с меня, ты слишком тяжелый, и у тебя дряблая от загара кожа. А моя кожа бледная, она белая и холодная, как снег, и гладкая, как мое стеклянное сердце.

О, мне так жаль, Фея. Ничего, дорогой, все в порядке. В этот раз я почти не думал о Короле, ты заметила? Да, конечно, ты был… активнее, жестче, Пауль. Мой психотерапевт считает, что я должен разговаривать с тобой во время занятий сексом, это поможет мне отвлечься от мыслей о сестре. Тебе было приятно? Я сумел возбудить тебя? Это было невероятно, Пауль, разве ты не чувствуешь, как я теку?