Аффект принцессы Дамблдор (СИ)

   Гилдерой Локхарт, переодевшийся в белый жилет, широкополую шляпу и хлопковые штаны, неспешно цедя ароматный напиток из деревянной кружки, размашистыми движениями ставил подпись на очередную книгу своего авторства. Очередь же из людей и магиков даже не думала уменьшаться, несмотря на то, что стихийно образовавшаяся раздача автографов тянулась уже второй час.

   - Вы уверены, что не хотите прогуляться по величественным храмам древности? - с затаенной надеждой, смешанной с почти детской обидой, спросила стоявшая рядом с волшебником Артемида.

   - Возможно завтра, или послезавтра... или на днях, - вполне довольный тем, как все обернулось на этот раз, отозвался голубоглазый блондин. - Храмы стояли до меня и будут стоять после, а вот поклонники требуют внимания уже сейчас.

   - Это верно, - поспешил поддержать залетную знаменитость сатир. - Ты угощайся, Гил, у меня еще много всего для... дегустации.

   - Эх... мужчины, - покачала головой телочка, недовольно поджав губы и нахмурив бровки, но не прошло и пяти секунд, как она извлекла из поясной сумочки книгу в знакомой обложке и положила ее перед голубоглазым блондином, смущенно улыбнувшись и постаравшись изобразить самый просящий взгляд.

   Гилдерой не стал ничего говорить, только задорно подмигнул спутнице, затем раскрыл первую страницу и на свободном месте написал: "Артемиде от Гилдероя Л. И пусть твоя улыбка ночь превращает в день!".

   - Иии! - едва перо оторвалось от бумаги, телочка обняла молодого мужчину и с силой вдавила в свою грудь пятого (а то и шестого) размера, но тут же смутившись отстранилась и потупив взгляд, скромно произнесла: - Простите. Я не хотела...

   - Хех, - усмехнувшись, волшебник заявил: - Пожалуй, это была самая приятная попытка моего удушения.

   Зазвенели старинные часы, отсчитывая ровно два часа дня. Публика, которая еще недавно терпеливо стояла в очереди, начала рассасываться, пусть многие уходили с явной неохотой.

   - А куда это все? - удивился бывший преподаватель ЗОТИ.

   - Так сегодня же ежегодные скачки кентавров! - всплеснул руками хозяин винокурни. - Если сейчас не поспешим, все лучшие места займут.

  Лабиринт минотавра 2

   Стадион, на котором должны были проходить скачки кентавров (хотя, учитывая тот факт, что наездник и лошадь являются одним целым, правильнее было бы назвать это забегом, но Гилдерой не собирался нести свой устав в чужой монастырь) напоминал собой классический ипподром "О" образной формы, разве что вместо загонов для лошадей, имелась обычная стартовая черта, вроде тех которые используют бегуны-люди. На трибунах, смешиваясь в практически однородную толпу, расположились минотавры и сатиры, люди и гарпии, циклопы и змеелюды, а в самом низу, вплотную к трассе, за высоким бортиком столпились кентавры из числа друзей и родственников участников, среди которых мелькали стройные и высокие дриады, которых с людьми спутать можно было только в сильных сумерках.

   В воздухе стоял запах лошадиного пота (однако же навозом не пахло вовсе, что не могло не радовать), ароматы выпечки, фруктов, жареного мяса и вина. Тысячи голосов смешивались в монотонный гул, похожий на жужжание огромного пчелиного улья. Тут и там ходили торговцы, у проходов стояли будки кассиров, принимающих ставки на победу, поражение, очередность прихода к финишу каждого из участников.

   - Мистер Локхарт, нам очень повезло, - вещала Артемида, словно ледокол сквозь замерзшее море проходящая через толпящихся разумных. - Так как вы - посол Великобритании, мне удалось получить места у самого финиша, рядом с главной семьей общины кентавров.

   "Интересно, мне придется стоять, или кто-нибудь из зрителей предложит сесть верхом?", - ощущая необычный душевный подъем, одаривая всех встречных лучезарной улыбкой, забыв о всех тревогах и волнениях, голубоглазый блондин с неугасающим любопытством осматривался вокруг, стараясь запомнить это необычное место.

   Волшебник удивлялся, насколько легкими ощущаются его ноги, даже и не подозревая о том, каким коварным бывает вино приготовленное сатирами...

   ...

   Отойдя к ближайшей кассе, чтобы сделать несколько ставок на фаворитов забега, Артемида была совершенно не готова к тому, что вернувшись к своему подопечному, обнаружит его прямо в центре разгорающегося семейного скандала.

   - Прекрасная Афина, я выиграю эту гонку и преподнесу тебе главный приз, как дар в знак моей вечной любви, - патетично воскликнул высокий жеребец, лошадиная половина тела которого красовалась короткой черной шерстью, а человеческий торс блестел бронзовой кожей, покрытой тонким слоем ароматического масла.

   - Арес, я в сотый раз повторяю: ты мне не мил, - ответствовала стройная огненно-золотая кобыла, лошадиную половину тела которой прикрывала тонкая шелковая попона белого цвета, а человеческий торс украшал (скорее подчеркивая высокую грудь, чем скрывая что-либо) белоснежный спортивный лиф.

   - Но я люблю тебя! - воскликнул здоровяк, под кожей которого бугрились мощные мышцы, эмоционально разводя руки в стороны, из-за чего его плечи стали казаться еще более широкими.

   - А я тебя - нет, - холодно ответила Афина.