Афган, любовь и все остальное

– Едешь первым по Маковского на Ленина. В обкомовский гараж. Я за тобой в ста метрах. Увидишь гаишников, отвлекай от меня любым способом. Резко газуй и в отрыв. Думаю они на это поведутся. – все понятно. Трогаю свой раздолбанный «Москвич». На дороге пусто, все нормальные люди давно спят. Егор отстал почти на двести метров. Выруливаю на главную улицу города и сердце тут же екает. Впереди, всего в ста метрах гаишная облава. Тормозят всех подряд. Это у них называется план перехват или что-то в этом духе. Врубаю правый поворот и добавляю газ. На всех парах подлетаю к посту, и чтобы обеспечить без проблемный проезд Егора, правой фарой задеваю ментовский «Урал». От толчка мотоцикл разворачивается в сторону тротуара. А мент, сидящий за рулем мгновенно и по спортивному выпрыгивает с сиденья. Резко кидаю машину влево и снова к тротуару. Так сказать паркуюсь. И своим правым бортом проезжаюсь по всей длине патрульного «Жигуленка». Сдвинуть его не сдвинул, а вот помял ему бочину конкретно. Себе вмял фару и правое крыло. Гаишники на мгновение оцепенели, а в следующее встали грудью перед моим бампером. Не рискую, потому и двери заблокировал. По горячке получишь пару раз полосатой дубинкой по почкам, мало не покажется. А если еще парочку служивых на уши поставишь, то точно век воли не видать, выражаясь по уголовному. Машина Егора медленно проезжает мимо, до нее никому уже нет дела. Чуть опускаю боковое стекло и через щель передаю инспектору права. Боюсь, что теперь долго не увижу свою краснокожую книжицу. Движение вперед заблокировано мотоциклом. С ним вроде ничего страшного. Удара то фактически не было. Здоровенный старшина с силой дергает дверь. И мне кажется, что он себя еле сдерживает, чтобы не оторвать ее вместе с ручкой. Чтобы охладить товарища, резко жму на газ. «Москвичек» дико взревел, словно от боли, а гаишник пулей отскочил в сторону. А ты, братан, не такой уж и герой. Ссышь, когда страшно. Больше не искушаю судьбу, глушу двигатель. А то ствол ментовского автомата смотрит мне прямо в лицо. Выходить пока рано. Служивые разгорячены и испуганы. Надо ждать пока остынут. А чтобы процесс пошел быстрее, достаю сто долларов и показываю мордатому старшине. Ярость у того в глазах мгновенно испаряется. Зыркнул внимательно, отходит к своим подельникам – сослуживцам. Ровно через минуту выхожу из машины. Можно начинать разговор. И чтобы исключить всякие нюансы, сразу объявляю:

– Мужики виноват, ремонт беру на себя. – смотрят недоверчиво на мою затрапезную машину. И чтобы закрепить успех, отвожу здорового старшину чуть в сторону, можно сказать втискиваю в его потную ладонь зеленый стольник. Первый раунд я выиграл. По крайней мере не получу дубинкой. Дальше все просто и предсказуемо. Дышу в трубку, которая показывает мое абсолютно трезвое состояние. Подписываю протокол, добавляю еще сто долларов. И разговор пошел в спокойном тоне, с уклоном на деловое сотрудничество. Права и протокол остаются в кармане у старшины до двенадцати дня. В полдень встречаемся у городской ГАИ и там решаем оставшиеся вопросы. То ли мне платить служивым, то ли самому этот ремонт организовывать. Думаю, что гаишники возьмут деньгами. Повреждения на их машине мизерные. Проще напрячь своих механиков.

Через двадцать минут я в обкомовском гараже. Где Илья Владимирович в одиночку, но очень споро, разбирает чужую машину. Она уже висит на подъемнике без колес, без дверей и лобового стекла. К утру «шестёрка» перестанет существовать в природе.

Егор прогревает свою черную «Волгу». Снова трогаемся в путь в том же порядке. Я иду первым, высматриваю ментовские посты. По окраинным улочкам, выбираюсь на федеральную трассу. Около деревни Выдрино сворачиваю к реке. Все по плану старшего товарища. Проехал километр за деревню и встал на самом берегу. До дороги метров триста, оттуда нас не видно. Единственное на кого мы можем нарваться, только на рыбаков. Но вроде пока никого не видно. Егор командует, он все предусмотрел. Видно заранее все продумал – приготовил.

– Иди в сторону деревни. Там стоянка лодок. Вот ключи от крайней. Весла под ней. Гони ее сюда. – теперь точно знаю, что лежит в багажнике Егоровой машины. Я спокоен, ни сколько не терзаюсь душевными муками. Подсознание вспомнило войну и включилось в обычную боевую работу. Побаиваюсь конечно, но только крупного прокола. На подобие неожиданной встречи с ментами. И уже знаю, что мне предстоит сделать. Через час пригнал лодку на место. Закинули мешок на корму, в котором звякнуло железо похоронной музыкой для безвременно почившего товарища. Ему не повезло, а кто говорит что нам повезет в ближайшем будущем.