Афган, любовь и все остальное

Через пять километров тело вспомнило все. Дыхалка восстановилась, легкие и сердце работают отлично. Все подчинено ритму ходьбы. Это не марш – бросок в полной выкладке. Иду налегке, состояние такое, что готов кажется бежать. Но это еще только начало, а сколько впереди километров знает только мой новый напарник. За спиной небольшой рюкзачок с бутербродами и двухлитровый термос с очень сладким какао. Думаю, что в таком темпе, с регулярными перекурами каждый час, смогу свободно пройти пятьдесят километров. Но опять же, идем то не по дороге, а рядом с ней, почти по лесу. Выходим на нее изредка, когда по обочине пройти невозможно. Видно что Кайрат ходок опытный, это показывает заданный им темп. Ни быстро, ни медленно, в одном ритме. Я поначалу немного взмок, пока не вышел вчерашний коньяк. Да и весь алкоголь, что был выпит за короткое время гражданской жизни. Через час с небольшим тело абсолютно сухое, все мышцы работают без напряга. Каждые десять километров символический перекур не больше пяти минут. Глоток какао и снова в вперед. Надо бы еще воды взять. От сладкого напитка пить хочется постоянно. Пока это только приятная прогулка. Тебе же не надо пристально вглядываться вдаль, нет необходимости просчитывать возможные варианты засад и прочие боевые неприятности. Потому и в голову лезут всякие мысли, в основном приятные. То мечтаешь о девушке с большими печальными глазами. Опять я про печальные глаза, шиза какая то. Чего ей печалиться то? Не о тебе ли? Который так и не соизволил дозвониться. И для которого деньги на данный момент наверное самое главное на свете. А что? Не плохо иметь много денег. Куда захотел туда и поехал. Не надо терпеть опротивевшую работу только из-за высокой зарплаты. И квартиру можно будет обменять на большую. Будет своя личная комната, в которой можно повесить «грушу», а то и мешок боксерский. Не говоря уже о разнокалиберном комплекте гантелей. Появится у меня машина, и жизнь наверняка изменится в лучшую сторону. И я уже буду не такой как все. Приятные мечты. А о чем еще мечтать, когда за спиной всего двадцать лет. Из которых два года службы самые свирепые. И которые забивают все остальные воспоминания. Снова в голову лезет Афган, где кровь и смерть на каждом шагу. К этому невозможно привыкнуть. Свыкнуться да, но не больше. Снова мысленно видишь голые скалы. Суровых бородачей, сверкающих по тебе глазами. И не понять, то ли они враги, готовые тебя зарезать. То ли обычные мирные крестьяне, как и ты замордованные войной. Узкие горные тропинки. За любым уступом которых тебя может ждать смерть. Интересная мысль неожиданно всплывает. У меня оказывается вообще нет друзей. На службе понятно, там я был старшиной, командиром. Дружеские отношения, чуть дашь слабинки, и тебе на шею сядут. Приказы начнут обсуждать. Там я вынужден был быть злым, суровым и крутым. А значит в полном вакуме. Вроде как с командиром покорешились, даже заехал к нему. А вот разъехались и все в прошлом. На гражданке еще ни с одним одноклассником не встретился. У меня и до армии друзей не было, просто знакомые. Не считая конечно Сереги Ситника, который сгинул на зоне. Зарезали говорят в драке. И сейчас в новую жизнь топаю в одиночку. И это меня вроде как и устраивает. Кажется даже не хочу впускать в нее и понравившуюся девушку. Что это со мной? Может я уже становлюсь одиноким волком. Вдруг пройдет пара – тройка лет, и я отгорожусь от всего света. А может интуитивно понимаю, что двигаясь в сторону незнакомой и опасной жизнь, просто не хочу никого с собой брать, чтобы никому не навредить. Но опять же, в случае моего полного провала я подставлю ни каких то там друзей – товарищей, а свою любимую маму. Которой вся эта моя мутная деятельность не принесет здоровья однозначно. И этот фактически незнакомый человек, который сейчас шагает впереди, так и останется незнакомым, когда наши пути и интересы разойдутся. А может это мое одиночество среди людей помогло на войне и поможет сейчас выжить? Когда один и ни на кого не надеешься, мобилизуешь все резервы, как умственные так и физические. И это помогает найти единственное правильное решение, единственный правильный путь. А выживать то мне придется конкретно. Ведь против меня система, государство. Братья – узбеки торговцы наркотой, и работу предложат в том же направлении. Какие тут могут быть сомнения. И первая моя гражданская специальность – наркоторговец. Очень хорошее начало, ничего не скажешь. И по другому ни как. Ведь не за что не смогу отказаться от денег, которые маячат так близко. А отдать в чужие руки «пластилин» себе дороже. Не только «бабок» не увидишь, а еще и свободы лишишься.

Сегодня воскресенье, если вернусь домой к восьми вечера, обязательно Кате позвоню. И опять себе вру. Как я смогу вернутся к двадцати? Если прямо сейчас повернуть назад, то до дома как раз к нолю доберусь. Ушли то мы далече. И кажется пока поворачивать назад не собираемся. Мечтал пригласить Катю в кино, а вместо этого пешая прогулка на энное количество километров.