Афганистан - мои слезы

Напряженность, носившаяся в воздухе после демонстрации, наполнила сердца людей тревожными размышлениями о том, какой будет реакция афганского правительства и что предпримут лидеры коммунистического движения. Многие были удивлены силой сторонников марксизма.

На рассвете 26 апреля правительство арестовало нескольких коммунистических лидеров. Однако один из предводителей движения, Хафизулла Амин, был оставлен под домашним арестом. По мнению некоторых, это была ошибка, за которую президенту Афганистана, Дауду, пришлось дорого заплатить. Многие полагают, что за несколько часов, предшествовавших окончательному аресту Амина, он сумел привести в движение силы, которые и совершили апрельский переворот.

В первой половине дня 27 апреля наш район был взбудоражен тревожными слухами о волнениях в центре города, но мы сами ничего не слышали и не видели. После обеда мы с Джули заметили два реактивных истребителя, летающих кругами над Кабулом.

С огромной тревогой в голосе Джули спросила: «Давид, почему над городом летают самолеты?».

Поскольку все говорили о студенческой антиправительственной демонстрации у президентского дворца, я предположил, что таким образом правительство хочет показать свою силу. Вскоре выяснилось, что я был неправ. Внезапно, как по команде, истребители спикировали вниз и, пронесясь над городом на бреющем полете, выпустили два реактивных снаряда в сторону военной части, находившейся за Кабулом рядом с озером Карга.

Я взлетел вверх по лестнице и выскочил на балкон. Оттуда я увидел два самолета, разрезавших бриллиантово-голубое небо. Полный изумления, с открытым ртом, я уставился сначала на самолеты, затем на то место, куда полетели снаряды. Джули, появившись на балконе несколько позже, застала лишь сероватый дым, поднимавшийся оттуда, где упали ракеты. Внезапное чувство беспомощности и беззащитности захлестнуло меня.

К вечеру, слетевшись со всех сторон, над Кабулом стало кружить много других самолетов. Один за другим они бросались вниз, направляя снаряды в президентский дворец, и резко взмывали вверх. Самолеты летали над городом очень низко, прямо над нашими головами, так что даже невооруженным глазом можно было рассмотреть под крыльями истребителей еще не выпущенные реактивные снаряды. Я содрогнулся при мысли о том, что каждый из них несет смерть. Но, не в силах побороть себя, я продолжал наблюдать за взрывающимся небом. Вскоре мирное голубое небо стало грязным и уже казалось злым от поднимающегося вверх дыма и серых перекрестных линий, оставленных в воздухе истребителями.

Позже я узнал, что в то утро администрация Малалайской женской школы, расположенной в нескольких кварталах к западу от президентского дворца, в связи с напряженной обстановкой в городе решила отпустить девочек домой примерно в 11.30. Но ни отмена занятий, ни тревожные слухи, ни антиправительственные демонстрации не очень волновали двух подружек, покидавших в тот день здание школы.

Спогмай, шестнадцатилетияя дочь господина Мунсифа, нашего преподавателя пушту, и ее подруга Гвульян беззаботно прогуливались по городу, направляясь к дворцу и радуясь отмене занятий. Невысокая Спогмай, с непослушными, до плеч, волосами и мягкой, почти загадочной улыбкой была прямой противоположностью своей лучшей подруги Гвульян, высокой, с длинными, по пояс, волосами и громким заразительным смехом.

Девочки собирались сесть в автобус на остановке рядом с площадью Пуштунистан. Проходя мимо парка Зарнагар, девочки ощутили всеобщую возбужденность людей, заполнявших улицы — особенно рядом с дворцом. Впечатляющее здание резиденции президента и штаб-квартиры правительства возвышалось над городом. Как обычно, над высокой башней на площади гордо развевался флаг Республики Афганистан.

— Почему танки на площади? И почему джипы полны солдат? — спросила Спогмай.

— Может быть, это какие-нибудь военные учения, — ответила Гвульян. —Ты только посмотри на цветы в дулах автоматов. Красиво, не правда ли?

Подружки весело рассмеялись. Настроение у них было таким же ясным и безоблачным, как этот солнечный апрельский день.

Гвульян предложила еще немножко посмотреть, и девочки, пройдя мимо гостиницы «Кабул», остановились у здания почтамта. Через дорогу, в ресторане «Хайбер», обедали люди.

Внезапно прозвучал взрыв танкового снаряда. Испуганные люди подняли глаза, но никто не пошевелился. Затем выстрелы выпущенных в президентский дворец снарядов раздались снова и снова. Посетители ресторана, вскочив с мест, ринулись к выходу, задевая и переворачивая на ходу ресторанные столики. Прохожие разбегались кто куда, и машины на полном ходу неслись прочь.

Солдаты начали нервно стрелять во все стороны, и люди на улицах и тротуарах стали падать. Некоторых смерть настигла сразу, другие лежали на земле, корчась от боли. Те, кто мог, пытались подняться на ноги, чтобы убраться подальше от этого ужаса.

В панике Спогмай тоже бросилась бежать. Мальчик лет двенадцати бежал вместе с ней, пока не упал, подкошенный пулей. Краем глаза Спогмай заметила красивый желтый цветок рядом с его рукой.