Афина Паллада

– Точно так-с, ваш бродь. Преогромный-с! Можно сказать, местная достопримечательность. Стоит себе по-над оврагом, словно сооружение фортификации. Весь воронами изгажен, оттого, стало быть, и прозвание. Хе-хе-с! Не свезло господину поручику. Угодил под пулю в безопасном укрытии да с такого расстояния!..

Данилов вскинул соболиную бровь, затем нахмурился и подпер кулаком подбородок.

– И правда, странно! Поворачивай-ка назад, любезный…

***

Хилая дверь мертвецкой с силой грохнула о стену и жалобно застонала, раскачиваясь на ржавых петлях. В центр едва освещенной залы не вошел, а буквально влетел разрумянившийся от не вполне понятного волнения жандарм.

– Евгений Николаевич, батюшка вы мой, что стряслось? Отчего вы возвернулись? – встрепенулся судебный медик, прикрывая рукавом маленькую фарфоровую кружку, клубящуюся ароматным паром.

– Кофеи гоняете, Василий Яковлевич? А работать за вас кому прикажете? Отчего утаили от меня детали осмотра? Неужели вам безразличны результаты следствия?

– Бог с вами, голубчик…

– Я вам никакой не голубчик! – голос Данилова звенел непривычным булатом. – Во-первых, извольте обращаться ко мне по всей форме. Перед вами обер-офицер Жандармского корпуса. Во-вторых, куда вы подевали тело поручика?

– Поручика?..

– Где, черт возьми, Карачинский?!

Бедняга Струве выпучил желтоватые, что у филина, глаза, вскочил и бестолково заметался по комнате, пытаясь одновременно застегнуть верхнюю пуговицу сорочки и указать взбесившемуся штаб-ротмистру на прикрытый прокуренной шторкой дверной проем.

– Там! В каморке-с. Думал завтра приступить к бальзамированию…

– Ведите!

Спустя краткий миг оба оказались в ужасно тесной комнатушке с низким потолком. На широкой лавке безмятежно полеживало тело Владимира Михайловича. Вот уж кому точно было все равно на проводимое в отношении него расследование.

Юный сотрудник Третьего отделения вмиг позеленел и перестал казаться таким уж грозным. Однако очень быстро совладал с собой и хриплым шепотом повелел:

– Необходимо больше света.

– Сию минуту-с, ваше благородие!

Доктор боязливо спрятался за пышными – по образцу кирасирских полков – эполетами Евгения Николаевича и поднял над головой толстую сальную свечу. Та вела себя в высшей степени неприлично, сердито шипела и безбожно коптила.

Данилов на миг прикрыл глаза, перекрестился и решительно сорвал с головы покойника багровый от запекшейся крови ситец. Не станем приводить точного описания увиденной молодым человеком картины, довольно будет замечания, что зрелище не из приятных. Притом весьма и весьма.

– Это что? – палец в перчатке неловко ткнул в бледную щеку мертвеца.

– В каком, pardon5, смысле?

– Василий Яковлевич, потрудитесь разъяснить, что сие за темные пятна? То, что я думаю?

– Смотря о чем вы думаете, но, всего вероятней, что так-с!.. Пороховые ожоги, сударь вы мой, – ответил судебный медик, молниеносно уловив перемену интонаций в речах жандармского штаб-ротмистра и возвращая себе привычную манеру изъясняться.

Непотопляемый господин, подумал Данилов и тихо произнес:

– Отразите сей факт в протоколе, пожалуйста.

– Всенепременно-с!

– Эх, жалко, что у нас с вами сквозная рана… Вот если б произвести вскрытие, да полюбоваться на пулю.

Струве расплылся в неприятной улыбке:

– Ну, положим, рана имеется, слава Богу, не у нас, а у несчастного поручика! Это раз. А снаряд-то вот он, прошу, как говорится, любить и жаловать-с!.. Застрял в темечке. Пришлось немного истерзать щипчиками черепушку. Это два.

Повелитель царства мертвых ловко пошарил пинцетом в жестяной баночке и величавым жестом извлек чуть сплющенную от удара ружейную пулю.

Данилов утомленно притворил веки и выдохнул:

– Русская!..

Глава третья

– Русская-с! У нас здесь исконно русская кухня, – ответил половой, давно привыкший к чудачествам заезжих гостей и их подчас удивительным вопросам. – Ежели барин непременно изволит отведать кавказских блюд, то вам надобно в заведение напротив. Аккурат через дорогу-с. Там вы найдете лучший во всем Пятиводске шашлык и отменное домашнее вино. Местных сортов-с.

– Пустое, братец. Русская, так русская. Подай каши, блинов, масла да с полдюжины гусиных яиц. А коль проявишь расторопность, добавлю на чай копейки три да с денежкой.

– Сию минуту-с!..

Метнув пристальный взгляд на компанию завсегдатаев, посетитель отправился в самый дальний угол темной прокопченной залы и уселся (спиной к стене, лицом к входу) за стол, не имевший скатерти, свечей и вообще малейшего намека на комфорт. Ласково, словно малое дитя, разместил рядом с собой тяжелый кавалерийский палаш в потертых ножнах с медными набойками, соседний стул безапелляционно отодвинул кончиком замшевой туфли. Наличие сотрапезников, как видно, сим господином совершенно не приветствовалось.

– Найдется ли в вашем трактире бутылка приличного шампанского? «Moet & Chandon»?

– Сделаем в лучше виде, ваше степенство! «Вдова Клико» устроит-с?