Афонские встречи

Мы покидаем келью вмч. Георгия в два часа дня. Впереди подъем до Керасии. Идем другим путем: не к пристани, а через келью Даниэлев. Келья эта была основана знаменитым греческим старцем Даниилом Катунакским, бывшим некогда насельником Пантелеимонова монастыря еще до тех пор, как монастырь получил первого русского игумена. Всем, знакомым с историей Русского Пантелеимонова монастыря, известна распря, приключившаяся в 1875 году. Произошла она по вине небольшой группки националистически настроенных греков, которые и предположить не могли, что может быть русский игумен. О. Даниил оказался жертвой своих возбужденных соотечественников. Когда был избран игуменом Макарий (Сушкин), бунтовщики возбудили греческую часть монастыря и направили делегацию к Константинопольскому патриарху. В эту делегацию и попал о. Даниил, и как монаха праведной жизни греки хотели его сделать игуменом. Неизвестно, что произошло в Константинополе, только о. Даниилу в качестве наказания было запрещено в течение пяти лет проживать на Афоне. Через пять лет он, получив большую сумму от русского монастыря в качестве «выходного пособия», поселился здесь, на Катунаках, построил келью и собрал множество учеников. Эта келья прославилась на Афоне своими иконописцами.

Мы поднимаемся по крутой каменистой тропе мимо брошенных карульских калив. Слева, совсем недалеко, остается скит Малая Анна. Хотелось бы побывать и там, но нас ждет всенощное бдение. Малая Анна — это маленький скит, отделенный скалой от большого скита святой Анны. Недавно в этом маленьком скиту стали происходить непонятные процессы, которые сделали название Малая Анна, скорее шуточным, чем соответствующим действительности. Карульцы не знают причины происходящего, но в этой пустыне кем-то было развернуто грандиозное строительство, подобное тому, которое коренные москвичи с горечью наблюдают в нашей древней столице. В этом уединенном месте, где всего-то и проживали несколько монахов, вдруг начали расти здания в несколько этажей. Причем для новоявленных зодчих даже покой воскресного дня — не указ. По рассказам карульцев, строительство не останавливалось даже во время Святой Пасхи. Хорошо, что Малая Анна скрыта от Карули каменным занавесом, а то бы карульцев всю ночь тревожил свет прожекторов — ведь строительство идет даже ночью. Если по другим вопросам афонской жизни нынешнего века карульцы могут говорить решительно и даже, как может показаться, слишком строго, то, когда они рассказывают об этом строительстве, на первый план выходит не возмущение, а горечь и скорбь. Это потому, что, видимо, они ожидают дальнейшего наступления безбожной цивилизации и на их утлые каливы. Уже появляются на Каруле и «дачники», которые, поселившись здесь с разрешения монастыря, быстро возводят благоустроенные кельи, запирают их на ключ и основное время своей жизни проводят у себя дома. А дом их вне Карули, даже вне Афона. Правда, пока такие случаи единичны, но это уже прецедент.

Вообще просвещенная Европа организовала крестовый поход против Афона. Осуществляется он не с помощью мечей и копий, а повышением уровня жизни монахов и заботой об их благосостоянии. Могли бы еще недавно старцы скита святой Анны предположить, что в их пустыни появится вертолетная площадка, медицинский зубной кабинет, воссияют в афонской тьме экраны компьютеров? Мы тогда еще не видели площадку в скиту святой Анны, и нам — русским паломникам — во все это не верилось. Но когда мы смотрели издалека на новые коттеджи Малой Анны, то не знали, что уже через сутки мы увидим точно такую же вертолетную площадку в Великой Лавре и, более того, будем наблюдать, как с помощью воздушного средства передвижения Лавру посетит с двухчасовым визитом какой-то греческий владыка. А через несколько лет я увидел эту пресловутую площадку и в самом скиту.