Афонские встречи

Вот мы уже на самом верху, прикладываемся к деревянному кресту, ставшему своеобразным завершением каменной скалы. Унылая пустыня вдруг разверзается, и нашему взгляду открывается удивительный оазис с телефонным автоматом на первом плане. Не знаю, кому принадлежит идея по всему Афону расставить телефонные автоматы, но, очевидно, не монахолюбивым силам. Это и есть келья Даниэлев. Хотя кельей и не назовешь этот маленький, весьма благоустроенный монастырек с двумя храмами, множеством помещений, где все блестит и всюду растут цветы. Длительный подъем по жаре, в самое неудобное для путешествий время, превращает для нас эту келью в настоящий оазис. После значительной паузы, оправданной тем, что сейчас время афонского отдыха, нас традиционно угощают и ведут по коридору, где все, что только может, сияет и переливается, в храм. Множество икон прекрасного письма. Вот русская икона «Всех святых, в Горе Афонстей просиявших». Наш проводник дарит нам репродукции икон храма, мы благодарим и уходим. Но все же самое яркое впечатление — это контраст между карульской нищетой и катунакским благополучием. Облегчение жизни не принесет пользы монаху. Раньше в пустыню шли, чтобы лишить себя еды, сна, телесного покоя. Не так далеко отсюда, на Каруле, подвизался грек о. Герасим, который раздевался по пояс (разумеется, когда этого никто не видел) и подставлял свою плоть беспощадным лучам солнца. Совсем недавно здесь жили и спасались и другие подобные отцы. Еще немного, и вот Климентьевская келья, ставшая всемирно известной после обретения здесь Иверской Монреальской иконы Божией Матери. Старец Хризостом после утраты иконы написал другую — точно такую же — и отправил в Монреаль. Климентьевцы, зилоты Матфеевского синода[23], — главная опора матфеевцев на Афоне. Чуть выше слева — разрушенная келья великого грузинского старца Илариона, именно к нему ходил известный в будущем афонский подвижник, а тогда только послушник Хаджи-Георгий за благословением на мученичество за веру. Сейчас здесь руины. Но надо отметить, что если бы не зилоты, то большинство здешних келий лежало бы в руинах. Как правило, только они готовы вести достаточно суровый образ жизни. Теперь путь дальше и дальше наверх. Где-то сзади вдалеке цокают копыта мулов. Солнце заканчивает свой дневной путь, значит, нам нужно слегка поторопиться.

Памятный крест на берегу близ монастыря Иверон, где Пресвятая Богородица сошла на берег