Афонские встречи

Недалеко от кельи о. С. находится холм с остатками древнейшего капища. Там же водружен православный крест. Времена меняются, и сегодня злые духи с новой силой пытаются вернуться в оставленные пристанища. Наше знакомство с этими бесовскими местами привело к малоприятным результатам. Если идти по тропинке на Великую Лавру, прямо у дороги можно заметить подобный языческий жертвенник. Любопытные московские путешественники решили сфотографироваться на капище и после этого по непонятным причинам засомневались в правильности пути. Пришлось вернуться к кресту, что на развилке под горой. Затем пришлось идти тем же путем обратно мимо этого языческого памятника. Эта назидательная прогулка заняла больше часа. Но видно, для таких бестолковых учеников мало одного урока: по пути из Зографа в Хиландар опять захотелось сфотографироваться у подобного языческого камня. Потом около часа шли в другую сторону, пока дорога вдруг не закончилась. Так сказать, растворилась. Обратно пришлось подниматься в гору и по жаре.

Если не спускаться в скит Кавсокаливия, дорога лежит по пустынным местам до самого скита Иоанна Предтечи. Чуть ниже останется келья прп. Петра Афонского. Зашли мы и в эту келью. Без Павле нам было совсем трудно объясняться. Но с некоторыми отцами, кажется, и не нужно говорить. Достаточно посидеть рядом. Ученик о. Иоакима о. Петр один из таких. Павле мне много рассказывал и об ученике, и об учителе и подарил портрет старца. Теперь он лежит у меня дома на столе. Не застали мы самого старца: он уже перешел в лучшую «келью», в лучшую обитель, — но остался его ученик, и ученик достойный. С ним можно говорить молча. Жаль, что таких отцов становится все меньше, и все чаще, идя по афонской тропе, видишь, как вдалеке краснеют крыши обустроенных дач и дворцов.

Пещера же преподобного Петра уже давно замурована, дабы у современного монаха не возникло искушения пожить так, как жил великий подвижник. В прошлом веке многие пытались, и кончалось это все весьма прискорбно.

Праздник Победы мы встречаем в молдавском скиту, который теперь называют румынским — в этом грустная символика нашего времени. Запомнился интересный эпизод, который мы наблюдали, когда только что пришли в скит. Как всегда, довольно продолжительное ожидание архондаричного. Мы заходим в лавку, где нам подают обычное афонское угощение. И вдруг на автобусе приезжает небольшая группа греков. Они приехали, приложились к мощам и уже собирались уезжать, как увидели двух уставших путников с белыми солевыми разводами на несвежих одеждах. Один игумен, ощутив в буквальном смысле на собственной шкуре последствия паломничества, остроумно назвал это явление отложением солей на подряснике. И вот наши непримечательные личности вдруг вызвали живейший интерес у греков. Посыпались вопросы: откуда вы приехали, откуда сегодня пришли. Ответ «ту подья» вызвал у них какое-то странное возбуждение. Они быстро стали что-то обсуждать, жестикулировать и удивляться: мол, есть такие чудаки, которые тащатся пешком по жаре. И тут мы неожиданно вспомнили, что за всю дорогу от Карули до молдавского скита встретили только одного паломника — улыбчивого, небольшого роста англичанина, который мужественно шагал по жаре и чему-то очень радовался. Это было написано на его лице. В последние годы начинаешь замечать, что меньше становится тех паломников, которые устало меряют афонские тропы ногами, привыкшими более к городским мостовым. И все больше тех, кто облегчает себе жизнь разными видами транспорта: водным, автомобильным и теперь, увы, даже и воздушным. И эта тенденция превращения паломника в путешественника в первую очередь коснулась именно греков. Греки уж очень стремятся в Европу и в любви к транспортным средствам уже перещеголяли европейцев: те все же ходят пешком. На тропе можно встретить и немца, и датчанина, и англичанина, иногда даже и негра. Немцы вообще, кажется, не признают иного транспорта, кроме своих двоих, и это для них своеобразный спорт, а православные греки, видимо, исходят из предположения, что главное — это сама святыня, а не путь к ней. К чему утруждать плоть, лучше прибыть со свежими силами и отдаться молитве. Так-то оно так, да не совсем. В уделе Божией Матери любой труд, любые невзгоды и страдания, которые приходится терпеть, щедро вознаграждаются Ею. Предпочитающие путешествия в комфортабельном автобусе скитаниям под безжалостным южным солнцем лишаются Ее награды.