Афонские встречи

Наступил день великомученика Пантелеимона. Тот, кто бывал уже в наше время на Афоне, имеет некоторое представление о том, как торжественно празднуется память великомученика в Пантелеимоновом монастыре. Но сейчас не время об этом говорить. Приведу только одну фразу автора записок: «И так продолжается бдение 14, 15 и 17 часов». И вот среди этой торжественной и великой службы, «как солнце осияло, увидали мы своего старца и духовника Арсения, пришедшего из своей пустыни. Все обрадовались его пришествию, вкупе же и весьма удивились, и переговаривались между собою: "Что это значит — что он пришел на праздник? Какое-нибудь имеет великое дело, которое принудило его идти"». Все удивлялись, потому что старец приходил в обитель примерно раз в два-три года, да и то по «нужде великой». Даже и тогда старца почти никто не видел из братии, только его ученик духовник Иероним. Недоумевал и о. Парфений и даже спрашивал семидесятилетнего старца, что заставило его после всенощного бдения и литургии, которые он отслужил в своей келье, пройти двадцать верст афонскими дорогами. «Во славу Божию», — только и сказал старец. А между тем слава эта должна была явиться именно на о. Парфении. Только вернулся он после праздника в свою уединенную келью, как зовут его обратно в монастырь. И что же он узнает? «Есть до тебя великое дело: приходил сегодня старец наш Арсений, и сказал нам, чтобы тебя отправили в Россию навсегда. Но мы ему сказали: зачем ему идти в Россию? Или он еще мало странствовал? Или мало претерпел еще скорбей? Мы теперь его успокоили: пусть живет да Бога молит; ему теперь хорошо. А он нам сказал: «Ему хорошо, и вам хорошо, да Богу не хорошо: есть ему воля Божия идти в Россию; а вы его не держите». Видно, сильно возлюбила братия монастыря о. Парфения, потому что начала перечить старцу и приводить разные причины: и денег нет, и настрадался уже их брат. На что старец спокойно отвечал: «Вы его держать не можете, потому что он мой ученик; я за его душу отвечаю; а о деньгах мне не поминайте: это вы человечески рассуждаете. Ежели дадите ему что, то добре; а не дадите, то ему Господь даст, Который его посылает». Делать нечего. «Иди в Россию», — говорит духовник Иероним. Можно себе представить страдания о. Парфения. Вмиг разрушилось то благоденствие, которого он ждал всю свою жизнь, исполненную скорбей и страданий. «Как мне расстаться с возлюбленной моей пустыней? Как мне будет разлучаться со Святой Горой Афонской? Как мне будет расставаться паки с возлюбленными моими афонскими отцами духовными и братией?» — возмутился в мыслях о. Парфений. Конечно, тут же он устремился к старцу и излил ему все свои сомнения и скорби. «Стой, не говори, что я тебя разлучаю с Богом, — останавливает впавшего в отчаяние инока старец. — Ты недоумеваешь — куда посылаю тебя: я больше всех о тебе сожалею, но посылает тебя Бог, и есть Его святая воля — идти тебе в Россию. И Сам Бог будет с тобою, и благодать Его святая не оставит тебя. А хотя и разлучишься со Святой Горой Афонской, но благословение Святой Горы, жребия Божией Матери, да будет с тобою во вся веки, такожде и мое отеческое благословение да будет с тобой!» Конечно, много причин против привел опять инок: и денег нет, и паспорта нет, и монастырские отцы его не отпустят. Старец же говорит ему, что Господь пошлет ему все потребное. «Но куда же мне идти в Россию? Где я буду жить?» — восклицает инок. «Иди в Россию, в восточную страну, в Сибирь, в Томскую губернию; а тамо Господь тебе дело покажет на пользу души твоей и прочим». «Где та Сибирь? Где Томская губерния?» — только восклицает инок. Много раз пытался о. Парфений найти обратную дорогу, которая вернула бы его на Афон. Но ничего у него не получалось. Много раз подходил он к старцу, но тот был непреклонен, указывая о. Парфению волю Божию, и только благословил странника перед отъездом в Россию посетить Святую Землю. Как ни плакал и ни просил о. Парфений, ничто не помогало. Интересно, что он даже подходил с этим вопросом к архимандриту Порфирию (Успенскому), будущему епископу, знаменитому исследователю Востока, и получил от него четыре рубля, обещание помощи в случае встречи в Иерусалиме и совет последовать указанию старца. Проводил афонского страдальца его старец Арсений со слезами, дал ему наставление в дорогу и сказал, что в этой жизни они уже не встретятся.

В Иерусалиме о. Парфений исцелился от болезней, которыми страдал долгие годы. «Обновися яко орля юность моя», — радостно воспевает он хвалу Богу устами пророка Давида. Легка дорога, открытая перед тобой Богом, как бы страшна и мрачна ни казалась она. Но стоит ступить на нее, и она сама понесет человека к свету мимо невзгод и препятствий, подобно современному эскалатору в нашем «подземном царстве».