Афонский период жизни архиепископа Василия (Кривошеина)

Горесть эта происходит не столько от скорее строгого и порицающего тона последнего послания Вашего Бож. Святейшества, так как что Оно, «не срамляя нас», это пишет, но чада возлюбленные наказует, сколько из того обстоятельства, что Оно, как по крайней мере кажется, присоединяется почти всецело к неосновательным обвинениям наших клеветников о якобы несправедливом отношении нашем к грекам- монахам нашей Свящ. обители и что Оно, поверив односторонним известиям их, образовало представление о нашем неподчинении повелениям Матери-Церкви. Однако эти обвинения, как уже недавно подробно об этом мы написали, не отвечают действительности и объясняются не из объективного положения дел в нашем общежитии, но из чрезмерных домоганий некоторых из братства греков, которые происходят от неправильных толкований сигилли-она 1875 года и из обычных человеческих слабостей, свидетельствующих истину известной поговорки, «что одна ряса не делает кого-нибудь монахом». Необходимо также заметить, что в то время как в нашем общежитии почти половина греческой братии никаких жалоб не выражает и строго осуждает вечно недовольных своих единоплеменников, такие, не принадлежащие к монастырскому братству, поддерживают из соображений чисто племенных упомянутую часть недовольных в их домоганиях, не разбирая справедливы ли они и думая враждою к «пришельцам»-русским «службу приносити Богу». Чтобы избежать излишних повторений, смиренно происм Ваше Бож. Святейшество благосклонно иметь в виду предыдущие наши письма (особенно наше письмо в Свящ. Кинот от 19 июля сего года за № 82), содержащие многие поясняющие данные к интересующему Его вопросу, теперь же ограничимся следующим замечанием: Вашему Бож. Святейшеству угодно настаивать, в последнем Его Патриаршем послании, чтобы мы принимали бы в общежитие «и греков монахов». Из этого выражения рождается впечатление, что Ваше Бож. Святейшество убеждено, что в то время как русские принимаются нами в общежитие безпрепятственно и в большом числе, греки, напротив, систематически не допускаются. Утверждаем с ответственностью за это, что с 1928 года до сего дня наша Свящ. обитель не приняла ни одного русского (кроме нескольких пустынников и келлиотов-старцев, принятых ради милостыни на покой или в больницу), тогда, как в тот же промежуток времени (1928-31 гг.) нами были приняты 6 молодых греков (и это не из-за недостатка

79

Монах Василий — грамматик обители: документы монастыря 1925-1940 гг

в желающих прибыть на Св. Гору для обоснования в ней и душевного спасения русских из рассеяния, но по причине строгих, и, как думаю, преувеличенных мер уважаемого греческого правительства).

Никто, однако, не может требовать, чтобы мы принимали первых попавшихся, из которых большинство — люди, не внушающие доверия (разные безработные и проч.). И в то время как греческое правительство для оправдания ограничения (чтобы не сказать воспрещения) прибытия русских на жительство во Св. Гору указывает на необходимость строгого контроля и выбора между желающими приехать, как можно требовать от нашей обители принимать всех безразлично под угрозой скорого разрушения нашего общежития (необходимо заметить, что приходящие изнутри государства на Св. Гору, почти не подвергаются контролю властей). К тому же, и исключительно трудное экономическое положение нашей Свящ. обители не позволяет нам принимать людей преклонного возраста, не могущих работать (должно заметить, что монахи-греки по установившемуся обычаю и настойчивому требованию о. Геронтия освобождаются от трудных работ и занимаются почти исключительно церковью. Поэтому принятие в общежитие грека бывает в тягость экономическому положению обители, столь потрясенному неблагоприятными обстоятельствами. Но все же русские назначаются нами в конюшню, поварню, на лесопилку, на корабль и на другие тяжелые, но необходимые службы.