Когда дипломат говорит «да», он подразумевает «может быть»; когда он говорит «может быть», он подразумевает «нет»; когда он говорит «нет» он – не дипломат.
Чернила дипломатов легко стираются, если они не посыпаны пушечным порохом.
Дипломат – это человек, который помнит о дне рождения дамы, но забывает о ее возрасте.
Исключительные законы – узаконенный деспотизм.
Многочисленность законов в государстве есть то же, что большое число лекарей: признак болезни и бессилия.
Власть, не основанная на законе, – признак самого ужасного бессилия.
Законы, чтобы быть полными, должны были бы не только карать, но и награждать.
Я не знаю метода гарантировать отмену плохих или неприятных законов настолько эффективного, как их строгое исполнение.
Сделать людей добродетельными можно только посредством хороших законов. Все искусство законодателя заключается в том, чтобы заставить людей быть справедливыми друг к другу, опираясь на их любовь к себе самим.
Действительно смешно, когда в стране вводят такое множество законов, что граждане не в состоянии их знать. Есть ли большее доказательство глупости законодателей?
Справедливость или несправедливость закона измеряется большим или меньшим благополучием народа.
То, что связано с законом, дает право. Но само по себе это право не является ни правом разума, ни правом справедливости; это право силы.
Создавайте лишь немного законов, но следите за тем, чтобы они соблюдались.
А так как существуют три вещи – душа, тело и деньги, то в ваших законах вы должны выше всего ставить совершенство души, на втором месте – совершенство тела, так как оно стоит ниже души, а на третьем и последнем – почтение к богатству, так как оно – слуга и души, и тела.
Нет более вредного животного, чем человек, не следующий законам.
Я вообще не думаю, что личности должны служить гарантиями против законов; я, наоборот, думаю, что законы должны служить гарантиями против личностей.
Если предоставить свободу человеколюбию и милости, система законов разрушится.
Закон – это выражение любви к народу.
Награды – это гражданское начало, а наказания – это военное начало. Гражданское и военное начала – главное в законе.
Когда законодатели пытаются отнять и уничтожать собственность народа или повергнуть его в рабство деспотической власти, то они ставят себя в состояние войны с народом, который вследствие этого освобождается от обязанностей какого-либо дальнейшего повиновения.
Дух умеренности должен быть духом законодателя.
Законодательная власть – сердце государства, власть исполнительная – его мозг.
Тягостными делает труды законодателя не столько то, что надо установить, сколько то, что надо уничтожить.
Мудрый законодатель начинает не с издания законов, а с изучения их пригодности для данного общества.
Слово «конституция» может быть талисманом деспотизма, заменяющего насилие хитростью.
Конституции должны состоять только из общих положений по той причине, что они должны быть обязательно неизменными, потому что не могут предусмотреть возможного изменения порядка вещей.
Не в силах никакая конституция
устроить отношенья и дела,
чтоб разума и духа проституция
постыдной и невыгодной была.
Главным принципом любой конституции является положение о том, что верховная власть не может принять закона без одобрения представителей народа.
Даже при самой свободной конституции невежественный народ все-таки останется рабом.
Государство, где правит монарх, нуждается в красноречии меньше, чем все другие.
Если выдвигать справедливых людей и устранять несправедливых, народ будет подчиняться. Если же выдвигать несправедливых и устранять справедливых, народ не будет подчиняться.
Великое искусство подчинять людей заключается в умении найти подход к ним с хорошей стороны.
Кто научился умирать, тот разучился быть рабом. Готовность умереть избавляет нас от всякого подчинения и принуждения.
Подчинение людей силой не приводит к подчинению сердец, люди подчиняются из-за недостатка в силах, подчинение людей добродетелью вызывает радость в сердцах, и люди изъявляют настоящую покорность.
Когда мудрый подчиняется порочному, это указывает на слабость власти, а когда порочный подчиняется мудрому, это указывает на высокое положение мудрого.
Самым лучшим правительством будет то, которое меньше будет править, тесно замкнувшись в своих законных привилегиях и которое предоставит свободное поле инициативе каждого.
Правительство – выдумка человеческой мудрости для обеспечения человеческих потребностей.