Африка

Красота и неистовый свет, проливающийся на земли, простёртые до самого побережья Сенегала, у которого неизменно толпятся гружёные солью мавританские барки из Нара, постепенно растворяют некую общую загадочность африканской жизни. Я много об этом думал! Места, через которые я сейчас проезжаю, не уступают по красоте окрестностям Мана или Верхней Вольты, а то и суданских земель, прорезаемых Нигером. Но всё же эти туземные деревни, стада обезьян и антилоп, нежные капоковые деревья с красными цветами пробуждают во мне гораздо меньше переживаний. Пейзаж, расстилающийся у меня перед глазами, пейзаж, которым я восхищаюсь и наслаждаюсь, окрашен в те цвета, которыми его одарили его черты и освещение. Но те пейзажи, что я видел до вчерашнего дня, обладали ещё одним, «психологическим» цветом – осознанием того, что в этих местах творится непостижимая моему духу мистерия жизни и племён. Они были как бы окрашены пламенем нашего волнения, любопытства и стремления как можно больше увидеть и узнать. Все они были озарены не только солнцем и небом, но и нашими эмоциями. И потому они были такими прозрачно-яркими, простирающимися между нами и вечностью. Вот почему Комоэ, Вольта, Зазандра и Нигер несли свои воды с той же прозрачностью, с которой дождь проливается сквозь лазурь: рыбы, кайманы, пироги – их движение словно отражалось в стекле. А река Сенегал – всего лишь прекрасная река, протекающая по дивному и реальному ландшафту земель Судана, по монотонным и засушливым, почти пустынным саваннам, добираясь до мест, носящих её имя.

Прежде чем покинуть Судан, она омывает Каес⁷⁴. Здесь находятся руины священного города Гоундиоур, бывшего центра золототорговли, где вершился суд над негритянскими правителями, но почти полностью сохранились его капища. В одиннадцатом веке сюда приходили караваны, шёл обмен вещей и кораллов на золото, слоновую кость, чёрное дерево, капок и мирру. В восемнадцатом веке французы заключали соглашения с местными вождями, покупая рабов. В 1880 году французы уничтожили Гоундиоур за то, что туземцы взбунтовались и больше не хотели продавать золото. Сейчас это место отмечено лишь несколькими камнями и чёрной плитой, на которой до сих пор горит огонь. Если огонь погаснет, наступит конец света, поэтому негры, убегая оттуда, оставили там одно бедное семейство, которое поддерживает пламя. Гоундиоур – роковое место. Это имя нельзя называть вслух. Даже под страхом смерти ни один негр не скажет, как назывался город. Они говорят: тот город, тот огонь, те развалины; они называют его Дугуба, что означает большой город, но только белый человек осмеливается под широким небом побережья Сенегала произнести его настоящее имя: Гоундиоур!

Южнее, на берегах Сенегала, живут чёрные народы, гораздо менее интересные, чем другие, по своим духовным и физическим свойствам. Непропорциональные, неразвитые тела, тонкие кривые ноги и уродливые головы. Это племена волоф и церера, а также выродившиеся потомки племён туклор, пела, бамбара. Более столетия христиане и мусульмане бездумно прилагали все усилия к тому, чтобы их полностью развратить и погубить. Ныне сенегальский негр представляет собой образчик избалованности, невежества и самоуверенности. Следуя какому-то заблуждению, в котором они сейчас, возможно, раскаиваются, французы таким жителям Дакара и Сен-Луи дали французское гражданство. Это надо видеть – как негры восприняли это право и как оно уничтожило в них всё, что было сутью их племени. Они одеты в широкие голубые бубу, которые мне так понравились, когда я впервые проезжал через Дакар, и которые действительно хорошо сочетаются с цветом их кожи. Кроме них, там есть и другие чёрные народы, замечательные чёрные народы, которые надо сохранять, защищать и лечить – и как можно скорее.

Глава восьмая

Остров Горе; его темницы для чёрных рабов опустели. Безумцы-кандальники в Рабате и весёлые женщины Сале. Возвращение.

Океан!

Обратно в Дакар меня доставил прямо-таки фантастический поезд, который в течение двух дней и двух ночей, набитый до отказа неграми в самых пёстрых одеяниях, миновал голые ландшафты Бафулабе⁷⁵и двигался дальше – через Тамбакунду, Кафрин и Тиес⁷⁶. Среди негров можно было заметить настоящих мавров, узконосых, темногубых, с волосами, ниспадающими на плечи, и бородами, обрамляющими лики пустынников. Их тела обёрнуты синими накидками – по нашим представлениям, так же выглядели и апостолы: сандалии на босу ногу, тонкие бескровные руки. Они не отрывают горячих тёмных очей от земли. Кажется невероятным, что такие люди, как эти Абдуллы из Нара, едущие из пустынь, расстилающихся севернее Томбукту, не братья великим отшельникам Сирии и Палестины. На самом деле они марабуты, потомки тех самых мавров, чьими великолепными творениями являются Севилья и Гранада.