Африка глазами наших соотечественников

Я не буду говорить здесь о сельских жителях^[209], из коих очень малое число мне удавалось видеть, и то на самое короткое время. Приезжающие сюда ненадолго иностранцы почти совсем никакого дела до них иметь не могут, они бывают и видят беспрестанно городских жителей, которых составляет более четверти доли всего населения. Скромная наружная вежливость и тихий нрав суть две главные черты характера капских жителей. В разговорах они стараются быть осторожными, каковая осторожность часто походит на недоверчивость, даже говоря о самых обыкновенных вещах. Все здешние жители, можно сказать, вообще воздержанны; домашние расходы их очень умеренны (и в других землях такую умеренность назвали бы скупостью, но здесь она означает благоразумное воздержание); нажить деньги почитают они главной целью своей жизни, и потому самая большая часть городских жителей люди торговые, да и- сами чиновники, занимающие разные должности в колониальном правлении, употребляют разные средства приобрести достаток, и. нередко такие средства бывают несоответственны званию их и у других народов показались бы унизительными, как-то: пускать в свои дома постояльцев и содержать их столом за известную плату по предварительному условию; может быть, нет ни одного торгового места на земном шаре, где бы склонность к коммерческим спекуляциям или оборотам так была между жителями приметна, как здесь. Во всякий хороший день во всех улицах от 9 до 10 часов утра до 3 и 4 вечера видно множество товаров и вещей всякого рода от лучших европейских изделий до ломаных железных гвоздей, продающихся с публичного торга^[210]. Здешние голландцы, занимаясь с самой юности только торгами и изыскиванием способов набогатиться, недалеко успели в просвещении^[211], и потому их разговоры всегда бывают скучны и незанимательны. Погода, городские происшествия, торговля, прибытие конвоев и некоторые, непосредственно касающиеся до них политические перемены суть главные и, можно сказать, единственные предметы всех их разговоров. Они или делом занимаются, или курят табак, до публичных собраний не охотники и никаких увеселений не терпят. Молодые люди танцевать любят, но у себя в домашних собраниях, в театре однако же бывают, но кажется более для обряда, во всю пьесу они беспрестанно разговаривают между собою и, по-видимому, никакая сцена их тронуть не может в трагедии, как рассмешить в комедии. Но при всем том, я думаю, г. Барро шутил, когда в сочинении своем, описывая здешних голландцев, говорит, что в Кап-Штате при начале открытия театра зрители часто засыпали от скуки, какую бы пьесу ни играли, пока однажды не случилось, что в одной немецкой комедии вышел на сцену прусский солдат с курительною трубкою. Когда они увидели человека, в театре курящего табак, то сие любимое их препровождение времени произвело между зрителями громкий смех и рукоплескание и что актеры, желая тогда воспользоваться вкусом публики, во все игранные ими пьесы вводили между действующими особами по нескольку курящих лиц и что с тех пор театр был во всякое представление полон и зрители не спали. В нашу здесь бытность я ни одного раза не видел, чтобы табачные облака скрывали актеров от зрителей.

Я не знаю, как жители здешние одевались до покорения колонии англичанами, но ныне все вообще мужчины и женщины, старые и молодые, кроме тех только, которые по общению разве держатся старинных мод, все носят английское платье, между мужчинами черный цвет, а между женщинами белый в обыкновении. Все экипажи города, выключая губернаторскую, адмиральскую и одну или две других карет, состоят в малом числе самых старинных колясок, каковых едва ли уже можно развалины найти в Европе. Обыкновенная езда здесь верхом. Все умеют ездить на лошадях: мужчины и женщины как для прогулки, так с визитами и по делам ездят верхом, если пешком идти далеко, женщины садятся боком на дамских седлах, мальчики 4 или 5 лет привыкают к верховой езде, катаясь на выезженных нарочно для них козлах, которые взнузданы и оседланы, они также послушны своим седокам, как и верховые лошади.